Итоги № 16 (2013)

Кстати, акустическая репетиция, на которую пригласили журналистов, показала, что маэстро Гергиеву еще предстоит, что называется, сорвать голос, прежде чем зал зазвучит в полную силу. Во время получасового концерта голоса отдельных солистов, исполнявших сцены из «Хованщины» — например, бас Геннадия Беззубенкова (партия Ивана Хованского), бас-баритон Евгения Никитина (партия Шакловитого), — были слышны из любой точки зала. Но когда вышла Екатерина Семенчук с арией Ольги из «Евгения Онегина», зрители последних десяти рядов амфитеатра почти не слышали слов. И лишь после вмешательства Гергиева, жестом попросившего солистку отодвинуться в глубину сцены, ее голос зазвучал. Группа струнных во фрагменте Пятой симфонии Малера прозвучала чарующе. Зато группа духовых заглушила не только тенора Андрея Зорина, но даже целый хор из вердиевского «Реквиема». Кардинально изменить акустическую схему здания уже невозможно, поэтому придется приспосабливать оркестр и исполнителей под особенности существующего зала.

Прокатили

Понятно, что все эти шероховатости сгладятся со временем. Но вот чего не предусмотрели при строительстве новой сцены Мариинского театра — это автопарковки. В отличие от Большого театра, рядом с которым расположено несколько станций метро, Мариинский находится на изрядном отдалении от станций подземки. Запарковать поблизости от театра в день кассового спектакля машину всегда было невозможно, и большинство зрителей по окончании представления бежали бодрой трусцой до ближайшего метро, а это около получаса. На старте «стройки века» проектировщики вроде бы обещали избавить зрителей от транспортного кошмара. Но потом вдруг выяснилось, что подземная парковка рассчитана всего на 200 машино-мест. Но и этого мизера у театра сегодня нет: на подземной стоянке 93 места, которых не хватает даже для машин руководителей театра и ведущих солистов. А ведь Гергиеву предстоит принять на работу тысячу специалистов, обслуживающих новую сцену. Не говоря о музыкантах, артистах балета, певцах, которых еще продолжают набирать! Никаких наземных стоянок также не появилось — ни рядом с театром, ни на прилегающих улицах. Так что нарядная толпа, бредущая к метро после спектакля, пока останется визитной карточкой Мариинки.

Впрочем, в афише новой сцены еще нет масштабных постановок. Сам Гергиев делает главный акцент пока на концертных выступлениях. И это тоже проблема, существенно отличающая ситуацию в Мариинке от положения в Большом: москвичи вернулись на реконструированную сцену с отработанным репертуаром, а Мариинскому предстоит с нуля создать репертуар для новой сцены. Историческая сцена, по словам маэстро, со всеми своими постановками будет работать еще как минимум года три...

Очевидно, что, открывая новую площадку к своему юбилею и, конечно, к началу высокого туристического сезона, к Международному экономическому форуму, к сезону белых ночей, Валерий Гергиев резонно рассчитывает на высокую посещаемость и рентабельность. Но не будут ли простаивать все три площадки Мариинки в следующие полгода, когда туристов в городе мало? Будем надеяться, что деятельный Валерий Абисалович предусмотрел и это.

Масконосцы / Искусство и культура / Искусство

Масконосцы

/ Искусство и культура/ Искусство

«Золотая маска» как продукт непротивления сторон

 

Приз «Золотая Маска» денежного эквивалента не имеет, но именно эта премия у театрального люда самая почтенная и желанная.

Фестиваль-конкурс ориентирован на то, чтобы показать лучшее, созданное в российском театре. Вот только представления о прекрасном у всех разные. Для одних свидетельства таланта и профессионализма раз и навсегда заключены в вечные классические формы. Для других, наоборот, cool — когда от классических форм (да и вообще от каких бы то ни было форм) нет и следа. Одни за традицию, другие за ее разрушение. Экспертов, способных равно в традиционном спектакле и в авангардном сочинении почувствовать Божью искру и руку мастера, становится все меньше. Театральное сообщество прямо на глазах резко разъезжается по полюсам, а бурный процесс смены поколений еще усиливает это размежевание.

Тем временем живая театральная жизнь оказывается явно умнее наших мировоззренческих предрассудков, так же как законы природы мудрее теорий и концепций, изобретенных по их поводу.