Истукан

Еще долго я сидел молча, отгоняя тревожные мысли, как надоедливых комаров. Потом заметил, что парни чуть оживились, и посмотрел вперед. Похоже, мы приближались к острову – где-то далеко блеснули огни. Мое сердце бешено заколотилось.

– Пригнись, – сказали мне.

– Что? – не понял я, но тут мне действительно пришлось пригнуться, потому что из боков ялика вдруг поползли полупрозрачные створки, которые сомкнулись надо мной глухим колпаком. В дно ялика что-то ударило, после чего меня резко бросило вперед.

– Эй! – заорал я. – Предупреждать надо!

– Все нормально. Мы под водой.

Мы всплыли в кромешной тьме. Когда створки раскрылись, я начал смутно различать вокруг стволы деревьев. Здесь была заводь или глубокая бухта, наш ялик спокойно покачивался на воде. Где-то приглушенно долбила музыка, сквозь листву пробивался свет фонарей.

Мы выбрались на берег, парни тащили за собой рюкзаки, у меня же был только автомат без приклада и пара какафонов в кармане.

– Ну, разбегаемся, – услышал я. – Ты, кстати, не хочешь спрятать ствол под курткой?

Действительно, я, как последний идиот, собрался идти с автоматом на плече. Нервишки...

Я и ребята распрощались обыденно и немногословно. Будто собирались завтра как ни в чем не бывало встретиться за покером. Я побрел сквозь деревья на свет. Одиночество обступило меня со всех сторон, сдавило между землей и черным небом без звезд. И вдруг жутко захотелось обратно, за Излом – сесть у костра с Вовчиком и Борей, погрызть обжаренные ребрышки, поболтать, посмеяться среди своих...

Нет, домой мне тоже хотелось, но дом был так далек, и так труден казался путь к нему, а Излом – почти рядом.

Вскоре я очутился в парке. Здесь ничего не изменилось – все те же аллеи, фонари, пьяные вопли, грохот музыки из кабака. В веселящейся толпе вроде бы легко затеряться, но мне казалось, что все смотрят только на меня, что моя мрачная физиономия выделяется пятном и что оружие топорщится из-под одежды.

Я направлялся к забору, к тому его участку, возле которого складировались убитые. Часов у меня не было (разве что биологические), но мне казалось, что час завоза трупов еще не пробил, груженая платформа еще стоит у ворот.

Я жестоко ошибался. Платформы вообще не было – ни груженой, ни пустой!

Еще не веря своим глазам, я обшарил лихорадочным взглядом окрестности, даже пробежался вдоль забора – платформы не было. Совершенно точно.

Я бессильно опустился на траву, глядя в пустоту. Что прикажете делать? Все пошло через пень-колоду, еще не начавшись. Можно, конечно, подождать, но неудача на первом ходу меня просто подкосила.

Вдруг послышались шаги. Я хотел нырнуть в кусты, но поздно – меня заметили. Это были двое забулдыг – из той части местной публики, которая пробавлялась мытьем полов и тасканием мусора. Они остановились, нерешительно и с испугом глядя на меня.

– Извините, – очень вежливо сказал я. – Здесь всегда были погибшие сыны божии, а сегодня я их не вижу...

– А тебе зачем? – настороженно спросил один из забулдыг. – По карманам будешь шарить?

– Нет, что вы!..

– Если по карманам – только после нас. Мы это место давно заняли.

– Нет-нет, я не по карманам... Я в той жизни был пастырем и хочу справить обряд над погибшими воинами.

– Лучше нужду над ними справь, – посоветовал второй забулдыга. – Да вот беда – покойников теперь прямо за забор с яликов вываливают. Здесь больше не держат.

– Давно ли? – живо поинтересовался я.

– Три дня уже. Сами ходим каждый день, ждем. Но все никак...

– Я опечален, – вздохнул я, сложив руки на груди. – А не могу ли я справлять обряды там, за забором?

– А попробуй. Сунься без допуска – тебя кузнечики тут же в клочья порвут. И все, аминь...

– Благодарю на добром слове, – чуть поклонился я. – Вступайте в церковь «Благодать» – и обрящете...

Они ушли, а я со злостью врезал ногой по стволу дерева. На том конце света ждут Батя и Боря, а я ничегошеньки не могу поделать. План мой развалился у самого фундамента. А может, правда угнать с полигона ялик и рвануть через забор внаглую?

Я уже почти решился на это безрассудство, но вовремя остановил отчаянный порыв. Не надо спешки, не надо паники и преждевременной тревоги. В конце концов, можно подождать до завтра. Не исключено, что-то изменится. Плохо только, что с каждым часом росли шансы моего разоблачения. Вот встречусь случайно с полковником – и все, привет...

Мне требовалось где-то отсидеться. Хотя бы пару часов. Просто собраться с мыслями. А где? В общаге, где же еще...

Я пришел к знакомому до отвращения зданию, поднялся по пустой лестнице на свой этаж. Из-за дверей кое-где доносился знакомый пьяный шум, но он меня не пугал. Здесь я могу просто лечь вниз лицом на любую кровать, и никто меня не тронет. А если тронет – получит.

Я вошел в свою комнату. Гена лежал на кровати в окружении пустых бутылок. Он приподнял голову и выдавил:

– А-а, курсант... Ты где пропадал?

– Воевал, – ответил я. Похоже, Гена был не на шутку пьян.

– А я вот совсем развалился, – вздохнул он. – Теперь даже водка не помогает.