Исцеляющая

Работа заняла самые жаркие часы. Хизер то и дело отправляла Эйву в дом за водой или чаем. Теперь, когда рядом крутилась дочь, жара куда сильнее волновала женщину. Когда день стал клониться к вечеру, она попросила Эйву приготовить что-нибудь перекусить. Девочка сделала сэндвичи с болонской колбасой, сыром, арахисовым маслом и джемом и два стакана чая. Они с матерью часок полежали в теньке, молча глядя в небо. Жара к тому времени спала, от выкопанной ямы, на дне которой уже скопилась вода, тянуло холодком. Эйва не знала точно, какой глубины была эта яма, однако в ней с головой помещалась не только девочка, но и сама Хизер. В общем, Эйва решила, что они с мамой совершили настоящий подвиг, непосильный кому-то другому.

Отдохнув, они поели, после чего спрыгнули в яму и продолжили копать, а мать принялась рассказывать дочери разные истории. О фермере из соседнего графства, который, говорят, прожил больше ста пятидесяти лет. Он отправился на встречу с Создателем только в позапрошлом году, и то лишь из-за несчастного случая.

– Если бы не это, – утверждала Хизер, – он бы до сих пор оставался жив-здоров.

О двух братьях, рывших погреб и наткнувшихся на огромную, как айсберг, глыбу льда. Пока они ее откапывали, лед начал таять на солнце. Тогда они стали накрывать его брезентом и одеялами, надеясь сохранить. Но когда они на третье утро спустились, чтобы продолжить работу, то обнаружили, что глыба полностью растаяла, оставив после себя огромную яму.

– И тут их дом в нее-то и провалился, – закончила Хизер.

Мать с дочерью трудились до темноты. Потом, донельзя уставшие, приняли ванну. Они так измучились, что не стали даже ужинать. Растянулись на полу в гостиной и провалились в сон. Когда на следующее утро Эйва проснулась, оказалось, что они обе укрыты одеялом. В тот момент она искренне верила, что истории, рассказанные матерью, – чистая правда.

Мир был велик, полон необъяснимого, и в этом заключалась его красота.

4

ДОМ АРНОЛЬДОВ стоял у опушки леса, примыкавшего к Хайленд-стрит. В этом районе жили преимущественно состоятельные выходцы с севера, переселившиеся в Стоун-Темпл и настроившие себе особняков. Доктор Арнольд, не сколотивший состояния врачебной практикой в этом маленьком городишке, успел обзавестись жилищем еще до приезда нуворишей. Впрочем, все эти годы его дела шли неплохо, так что, если его дом и выглядел несколько более обветшалым, чем соседние, «гнилым зубом» он все равно не смотрелся.

Особняки на Хайленд-стрит, в том числе и дом Арнольдов, были огорожены заборами. Однако Эйва, много раз бывавшая у доктора, прекрасно знала, какую из досок можно сдвинуть, чтобы выбраться. Каждые полгода Мейкон, истово верящий в принцип «Предотвратить проще, чем лечить», как штык являлся к Арнольду на осмотр. Пока отец сидел у врача, Эйва, ответив на всевозможные вопросы Долорес и съев ее угощение, шла прямиком на задний двор, где сдвигала полуоторванную доску и отправлялась исследовать Хайленд-стрит.