Исцели меня

– В те минуты, когда тебе будет очень плохо, я хочу, чтобы ты помнила, что живешь не только ради них, а еще ради меня, – произнес я.

– Так и есть, ты мне дорог, как моя жизнь…

Я рассказывал яркие моменты своего детства и описал своих родителей, чтобы ей завтра не было страшно предстать перед ними. Она делилась со мной своим волнением и водила указательным пальцем, перебирая звенья. Я старался увести ее от темы будущего и поговорить о литературе, мировых взглядах и разных историях из моего прошлого и далекого детства, и к ней вернулась лучезарная улыбка, теплый янтарный взгляд, все то, что ее не отличает от нормального человека.

Когда мы рядом, время проходит скоротечно. Мы вернулись домой. Стоя в узком проходе между нашими машинами, готовимся к моменту расставания. Я держу ее в своих объятиях и мирюсь с мыслью, что она сейчас уедет на свою безжалостную работу.

– Макс, ты рядом со мной всегда, здесь, – прикладывает она ладонь к золотому медальону, который скрыт под платьем, – и здесь, – поднимает она руку, браслет скатывается по руке, пуская цветные лучики солнечного света, – и здесь, – берет мою ладонь, прикладывая к груди, там, где трепет сердца.

Я опускаю голову до ее губ, до ее еле слышного теплого дыхания…

– Анастасия! – прозвучал высокий мужской голос.

Она вздрогнула и отшатнулась от меня. Прежняя улыбка сменилась диким ужасом в лице.

У подъезда стоит мрачный мужчина в черном одеянии: черная рубашка с закатанными до локтей рукавами и черные брюки. По острому взгляду черных глаз я узнаю того мужчину, что ошивался вчера у подъезда, и догадываюсь, что скрывала от меня Настя.

– Это мой наставник, – она задрожала и виновато смотрела на меня, потом на него, – я должна с ним объясниться, должна рассказать о нас, – с болью шепчет она, сводя брови в месте, и отступает от меня.

– Может, мне… – хватаю ее за руку.

– Нет, – обрывает она, – я должна справиться сама, – она с грустью посмотрит на меня, а я со злостью освобождаю ее руку.

Они говорят тихо, но без слов было понятно, что он ей дает назидания. Его взгляд суров. Настя скромно молчит, опустив глаза в землю. Во мне растет злоба, перемешанная с возмущением. Он убрал руки за спину, приподняв высокомерно голову, и продолжает что-то говорить. Настя отвечает, но он тут же перебивает ее, подавляя взглядом. Я внимательно наблюдаю, поняв, что моя девочка морально раздавлена, кидаюсь ей на выручку.

– Что тут происходит? – начал я на повышенных тонах.

Растерянная Настя делает шаг назад.

– Кто тебе дал право вмешиваться в наш разговор? – пафосно спросил он, прожигая меня своими черными глазами.

– А кто тебе дал право отчитывать мою девушку? – на слове «моя» я сделал акцент.

– Она не может быть твоей девушкой, и мы все трое это понимаем, – произносит он спокойно, я же еле сдерживаю себя от мордобоя.

– Это не тебе решать! – прорычал я сквозь зубы, закрывая Настю своей спиной.

– Максим, прошу, – жалобно простонала Настя, вставая между нами.

– Анастасия не вмешивайся, – приказал он ей, что меня приводит в абсолютное бешенство.

– Ты кто такой, чтобы ей указывать? – вспыхиваю в ярости, сжимая кулаки.

– Вы оба глупцы. Ты понимаешь, что можешь лишить людей помощи? А ты… – тычет он пальцем в Настю, она зажмуривается, прижимая голову к плечам, словно ее вот-вот ударят, – ты понимаешь, что ценой твоей страсти будет твой дар? Как ты, умная, талантливая девушка, могла согласиться на такую низость, – показывает он на меня с презрением.

Терпение мое кончилось, разум, затуманенный злостью, снял с меня все оковы, и я кидаюсь на него, хватая за грудки.

– Ты понимаешь, что она – человек, она – живая, а не инструмент, который можно использовать, она имеет право любить и быть любимой.

Мужик, не сопротивляясь, повис на моих руках, хитро улыбаясь. Настя подскочила, тянет меня за руки и умоляюще что-то кричит, но я так опьянен своей яростью, что не слышу ее. Только когда я увидел ее залитое слезами лицо, я ослабил хватку.

Она с силой толкнула меня в грудь, я виновато посмотрел на нее, отпуская мужика.

– Уходи! – крикнула она мне, серьезно посмотрев на своего наставника, и побежала в дом.

Мужик спокойно стоит и наблюдает, как катятся к черту все наши отношения. Не мешкая я бегу за ней и за доли секунды забегаю в закрывающуюся дверь. Скрежет лифта уходит вверх, я делаю широкий шаг, догоняя Настю по лестницам. Дверь квартиры открыта.

Настя в отчаянии мечется по большой гостиной, ее лицо полно боли и тревоги, закусив губу, она молчит и анализирует. Я подхожу к ней, чтобы успокоить, но получаю ненавидящий взгляд и сильный удар кулаками в грудь. Такого я не ожидал от маленькой хрупкой беззащитной девушки.

– Как ты посмел так поступить с моим духовным наставником? – надрывая голос, кричит она.

– А что мне оставалось делать? Ждать, когда он в землю загонит тебя своей моралью? – резко отвечаю я и снова делаю попытку подойти к ней, она ловко уклоняется. Хватаясь руками за голову, я вижу, что в ее мыслях разгорается настоящая драма.

– Он имел на это право, он – мой наставник… – жалобно проскулила она.