- Ты задел меня за
самое живое, Альбин! – медленно покачал головой он. - Помнишь, я говорил, что,
возможно, расскажу тебе, почему всерьез интересовался и приходом Мессии и
вообще всем тем, что связано с загробной жизнью. Так вот. Причиной тому мое
богатство. Я ведь только ради него и живу. Множу его, множу, не в силах
остановиться… Честно говоря, я и келевста не пристрелил, потому что понимал его
страсть заработать больше, чем ему было предложено. Ох, уж это богатство! В нем
весь смысл моей жизни, будь оно проклято! Ибо самая большая моя боль – что с
ним будет потом? Мне страшно, нет – просто жутко от мысли, что все оно,
собранное таким трудом, в итоге исчезнет для меня: растворится, ударившись о
скалу моей смерти, как эти морские волны, рассеется после моей жизни, словно
песок в пустыне… И я искал, но нигде не мог найти ответа, для чего я,
собственно, его собираю, и как мне с ним быть дальше. Ведь в аид же его с собой
не возьмешь? – с горечью сказал Клодий и усмехнулся: - Туда, говорят глупые
эллины, можно брать лишь мелкую медную монетку, которую берет в качестве платы
за перевозку в подземное царство старик Харон. Но вот у тебя, вроде,
проскользнула совершенно новая, неожиданная для меня и вроде как здравая мысль,
за которую я попытался зацепиться, но чувствую, что что-то мешает поверить в
нее до конца…
- Быть может,
тогда тебе поможет другая история, рассказанная еще одним евангелистом –
Марком, который юношей видел Христа? – спросил Альбин и, не дожидаясь ответа,
принялся рассказывать о том, как к выходившему в путь Христу подбежал один
человек, и на вопрос, что ему делать, чтобы наследовать жизнь вечную, услышал
ответ:
«Знаешь заповеди:
не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не обижай,
почитай отца твоего и мать».
«Учитель! – сказал
Ему в ответ человек. – Все это сохранил я от юности моей».
Альбин посмотрел
на Клодия – слушает ли тот и, убедившись, что да – еще как! – продолжил прямо
словами этого Евангелия: