Исцеление прощением

— Да вот перед тем, как позвонить вам, Никита Михайлович, Мне тоже показалось, что нужна срочная операция.

— Ну, это неудивительно. Вы моя ученица и моя… хм… — Он хотел сказать «коллега», но тут же сообразил, что сейчас это прозвучит нелепо. — Так что со «скорой»? Ждать нельзя. Давайте сами добираться, дорога каждая минута. Родители девочки где?

— Я звонила родителям, пока вы ехали, но не застала ни того, ни другого ни дома, ни на работе.

— Давайте в машину, быстро, — скомандовал Холмогоров. — Будете держать ее на руках, чтобы как можно меньше трясло. Я попрошу водителя ехать поосторожнее.

На ходу Полина кивнула Татьяне Андреевне, которая без лишних слов все поняла, и поспешила за профессором, который с Аней на руках уже спускался по ступенькам вниз.

В больнице Холмогоров, минуя приемный покой, распорядился сразу доставить девочку в детское отделение.

Результаты анализов были готовы быстро.

— Да, мои подозрения подтвердились, нужна срочная операция! — констатировал Холмогоров. — Готовьте вторую операционную. Кто из хирургов сегодня дежурит? — резким голосом спросил он сестру.

— Никита Михайлович, с минуты на минуту появится Владимир Прокофьевич! Его вызвали на консультацию, что-то срочное в инфекционном отделении.

— Позвоните в отделение, мне нужен ассистент…

Холмогоров уже мыл руки, сестра несла халат, шапочку, маску. Вскоре все было готово к операции. Анестезиолог был на месте.

Полина тем временем пыталась отыскать Аниных родителей. Она решила позвонить из приемной, чтобы не привлекать к себе внимания своих бывших коллег.

Плотно прикрыв за собой дверь, она еще раз набрала номер предприятия, где работал отец Ани Ковалевой.

— Позовите, пожалуйста, Ковалева… Дмитрия Александровича, — попросила она. — Здравствуйте, Дмитрий Александрович! Это Полина Николаевна. Да, да. Я звоню вам из детского отделения областной клинической больницы. Анечке нужна срочная операция, то есть ее сейчас оперируют… профессор Холмогоров… Ситуация критическая, вы не могли бы приехать?

Несколько секунд в телефонной трубке было тихо.

— Я буду у вас через полчаса, — наконец услышала она сдавленный голос. — Только не звоните, пожалуйста, жене, я ей сам скажу.

— Да, я понимаю! Конечно.

В трубке послышались короткие гудки.

Полина заторопилась обратно.

— Ну что, приступаем? — спросил Холмогоров своего ассистента, проходя в операционную мимо Полины, даже не взглянув на нее. У нее сжалось сердце.

— Все готово, Никита Михайлович, мы можем начинать, — донесся голос анестезиолога.

Профессор склонился над девочкой, тело которой было укрыто простынями, оставлявшими открытым только необходимый участок.

Полина присела в коридоре. Она отчетливо представляла себе, что сейчас происходило в операционной. Там шла ни больше ни меньше борьба за жизнь. И вероятность того, что Анечка выживет, была ничтожно мала. Полина заметила, что Аня в последние несколько дней немного капризничала, но не придала этому большого значения. Решила, что девочка не выспалась. И родителям сказала об этом как-то не очень серьезно, мол, не в настроении ребенок. Они еще посмеялись тогда, что не бывает одинакового настроения ни у кого, все зависит от погоды. И вот на тебе. А что на тебе? Разве можно было сразу подумать о чем-то страшном? Это было бы даже глупо…

«Господи, пожалуйста, помоги ей!» — взмолилась она беззвучно. Врач в ней сейчас уступил место женщине, которая ничем не могла унять свою тревогу.

* * *

— Вам придется подождать здесь, — сказала Полина, преграждая путь Дмитрию Александровичу Ковалеву, Аниному отцу, который внезапно появился в коридоре и попытался пройти мимо нее к операционной.

Мужчина посмотрел на нее невидящим взглядом.

— Профессор Холмогоров замечательный специалист. Успокойтесь, пожалуйста, — пыталась его урезонить Полина.

— Сегодня утром я привел к вам в детский сад абсолютно здорового ребенка. А сейчас вы утверждаете, что моя дочь тяжело больна?! И я должен быть спокойным?! Полина Николаевна, вы сами не понимаете, что говорите!

— Поймите! Нельзя было терять ни минуты. Я вызвала «скорую», но профессор приехал раньше. Здесь такой случай, а доктор… он ученый… у него методика, и я подумала…

— Меня не интересует, что вы подумали! Я вам привел здорового ребенка. Какие еще методики? Что вы такое мне тут говорите!

— Я искренне надеюсь, что еще не слишком поздно…

— Что-о? Что значит не слишком поздно? Вы в своем уме? — наступал на нее Ковалев, отирая, платком выступивший на лбу пот. — А если она умрет во время операции, что вы скажете тогда? Если она действительно больна, я отвез бы ее к целителю. — Ковалев говорил быстро и не очень связно, но Полина его не прерывала, так он быстрее успокоится, пусть выговорится. — Да, у нас есть один знакомый, он помог моей жене, когда два года назад она заболела и врачи не смогли ее вылечить… Эти врачи… Что они знают? Представьте себе, он обходится без всяких операций! Вот это знающий человек. Вот это лучше врача. Жена встала на ноги, хоть и не может больше иметь детей!.. Но ведь здорова, а вы со своими методиками…