Истребительница вампиров

– Нет, не будет. Спорим, ты и Артемиду никогда не спрашивала, чего она хочет.

Если уж на то пошло, спрашивала ли я? Говорила ли мне когда-либо Артемида, что хочет быть Наблюдателем? Она была безутешна, когда провалила испытание, но из-за чего она переживала – из-за невозможности стать Наблюдателем или из-за провала как такового?

– Мне хотелось бы принимать решения, исходя из твоих желаний, Нина. Но это невозможно. На кону стоит нечто большее, чем твои чувства. Однажды ты поймешь. А пока ты просто должна верить, что я делаю все для твоего блага. Для вашего блага. Я ваша мать.

– Моя мать? – Мне хотелось причинить ей такую же боль, какую она причинила мне. – Нет, ты член Совета. И раз уж я, как ты говоришь, не являюсь ни Наблюдателем, ни Истребительницей, то твои приказы на меня распространяются.

Я вернулась в библиотеку. Заметив выражение моего лица, Джейд раскрыла было рот, чтобы о чем-то меня спросить, но я схватила свои книги и отнесла их на дальнюю полку. Я пинком распахнула потайную дверь, ворвалась в секретную комнату, пробралась сквозь проходы и, наконец, оказалась в спальном крыле.

Я бросила книги в своей комнате. Затем, взволнованная, взбешенная и уверенная, что мама явится сюда, чтобы продолжить спор, я решила пробежаться.

Бег не помог мне очистить разум. Меня никогда не учили понимать свое тело, использовать его возможности. Я всегда знала лишь все свои ограничения. А теперь я понятия не имела, на что способна.

Мысль о последней попытке матери избавиться от меня неотступно преследовала меня. Совет не позволит ей. Скорее всего, Брэдфорд будет против. Ева точно воспротивится. И Лео – я была уверена, что Лео будет бороться за меня. Мысль о том, что у меня есть союзники в лице обоих Сильвера, приободрила меня. Возможно, мне стоит рассказать Лео о демоне в сарае. Но это будет так унизительно. А затем придется рассказать Еве, ведь он точно не захочет иметь секреты от своей мамы. А она расскажет остальным, потому что она член Совета.

Кстати, о Лео: почему мы не виделись сегодня? Нам лучше затаиться, чтобы не возбуждать подозрений моей матери? Или он избегает меня после вчерашнего? Может быть, он советуется со своей матерью и решает, что делать.

Каждый присутствующий здесь – в первую очередь Наблюдатель. А мне нужно поговорить с Истребительницей. Или с кем-то, кто понимает, через что я сейчас прохожу.

Я перепрыгивала через поваленные деревья, уклонялась от ветвей, и тут меня осенило: во всем этом хаосе я напрочь позабыла кое о чем. У меня же есть люди, которые отлично знали Истребительниц. Ну, по крайней мере, у меня есть их записи.

Я стащила два дневника Наблюдателей из прикроватной тумбочки моей матери. Пора узнать, что было известно им.

Когда я вернулась, Артемида была в комнате. Странно, обычно днем она слишком занята работой в замке. А я до сих пор не знала, в каких мы отношениях после вчерашнего вечера.

– Сегодня вторник, – сказала она. Это прозвучало как обвинение.

И тут я вспомнила. Вторник.

Вторая половина дня во вторник – единственный выходной Артемиды. Мы проводим его вместе. Делаем маникюр и педикюр, пополняем запасы святой воды, точим колья за просмотром какого-нибудь фильма на нашем допотопном ноутбуке. Едим припрятанные протеиновые батончики, так что можем даже не бегать на кухню и в столовую. Вторник всегда был моим любимым днем недели. Оставшиеся шесть дней я придирчиво отбираю фильмы и цвет лака для ногтей. Но на этой неделе я вообще не подготовилась.

– Ты забыла, да? – Лицо Артемиды напряглось.

Да, я забыла. Но если я сознаюсь в этом, она еще больше обидится. Так что я снова прибегла ко лжи.

– Я не была уверена, что ты в настроении веселиться после вчерашнего.

Ложь не сработала. Артемида казалась еще более уязвленной.

– А ты не хочешь?

– Хочу, конечно! Я всегда за, – правда, я была не в настроении смотреть фильмы. Я бы лучше что-нибудь поколотила. Пробежалась. Сделала бы что-нибудь, что угодно, с той энергией, которая так и зудит во мне. Нужно найти Лео, узнать, есть ли у Евы соображения по поводу того, с чем мы столкнулись вчера вечером. А из тайника меня манили дневники. Кому они принадлежали, почему их хранила моя мать? Что они поведают мне о том, как быть Истребительницей?

Я села на свою кровать.

– Просто я не знаю, в каких мы сейчас отношениях. Не хочу заставлять тебя.

Она аккуратно расставляла наши лаки для ногтей. Она всегда носит черное, но разрешает мне красить ее ногти в яркие радужные цвета.

– Может, это все не имеет смысла теперь, после всего, что произошло. Но мне хочется провести обычный день с тобой. Если ты не против.

Она не смогла скрыть горечь в своем голосе. Из нас двоих это я всегда считала дни до вторника. Но, быть может, ей это время было еще важнее, чем мне.

Меня захлестнуло чувство вины. То, что произошло в моей жизни, отразилось и на ней. Я злилась на нее – и причины были вескими, – но я могла проявить понимание и терпение. Дневники Наблюдателей никуда не денутся. Как и демон в футболке Coldplay.

– Я тоже этого хочу, – быстро ответила я. – Обычный день. Выбирай фильм.