Истребительница вампиров

А теперь я еще и опаздывала. Я бесшумно пробиралась по темным коридорам замка, надеясь избежать встречи с матерью. Тренировочный зал теперь находился в бывшем тронном зале. Еще одна комната, куда меня никогда не звали. Но я знала, где она находится.

Я прошмыгнула внутрь как раз вовремя – в лицо мне летел нож.

Глава 8

Я УСТАВИЛАСЬ НА НОЖ – ОН ТОРЧАЛ, все еще подрагивая, в двери, в том самом месте, где еще секунду назад находилась моя голова. Я растянулась спиной на полу. Мое тело знало, как увернуться от угрозы, пусть даже мозг не знал.

– В подобной ситуации, – голос Брэдфорда Смайта звучал так, будто он читал наизусть лекцию по геометрии, – тебе надлежит поймать нож. Таким образом ты избежишь ранения и получишь оружие, которым можно обороняться.

– Я буду помнить об этом, когда в следующий раз кто-нибудь швырнет мне в голову нож! – Я поднялась в гневе, а затем замерла. Потому что в тренировочном зале находился не только Брэдфорд «Доброе утро, а вот и нож» Смайт. Здесь была Ева Сильвера.

И Лео.

Я внезапно осознала – и это вызвало куда больше паники, чем нож, – что я отправилась сюда прямиком из постели. Мои волосы с одной стороны слежались, с другой – были всклокочены. На лице, скорее всего, остались следы от подушки. И одета я была во фланелевую рубашку на три размера больше… а пижамные шорты были настолько короткими, что казалось, будто их и вовсе нет. Мои безумные сны так затуманили разум, что я забыла переодеться в более подходящую для уклонения от ножей одежду. Которую для начала надо было позаимствовать у Артемиды. Но я рассчитывала на то, что на встрече мы будем разговаривать, и никто не станет покушаться на мою жизнь.

– Привет, Афина, – сказал Лео.

Я и забыла. Он единственный здесь, кто звал меня настоящим именем. В детстве я для всех была Афиной, но после пожара и недолгого пребывания в больнице я ненароком превратилась в Нину. Из греческой богини я стала той, кому нужна забота, и получила уменьшительное имя. От того, как Лео произносил мое имя, внутри все трепетало, потому что мне казалось, что это значит, что он замечает меня, или уважает меня, или хочет на мне жениться, когда мы вырастем, и мы станем идеальной парой Наблюдателей и будем спасать мир бок о бок, а в свободное время кататься на лошадях вдоль морского побережья под радугой.

(Одно из стихотворений было как раз об этом. Никогда в своей жизни я не была столь плодотворна, как в период поэзии, посвященной Лео.)

Я потянула рубашку вниз, и одно плечо обнажилось. Во имя всех демонов, я еще и лифчик не надела. Когда я представляла, как снова встречусь с Лео – не так уж часто, на самом деле, потому что я была уверена, что он погиб, и мне было легче не думать о нем вообще, – это всегда было очень драматично. Например, он был опасно ранен, и только моя находчивость помогла остановить кровотечение и спасти ему жизнь. Или… вообще-то, все варианты подразумевали, что он был опасно ранен. Это обнадеживало. И это значило, что смущен будет он, а не я.

И ни один из этих вариантов не предполагал, что он будет деловито стоять рядом со своей матерью, а я буду в пижаме.

Боже, как я ненавидела его.

– Нина? – подала голос Ева.

Я торопливо застегнула две верхние пуговицы на рубашке и посмотрела на нее. Она была одета в деловом стиле, как и во время встречи, которую мы подсмотрели, но сменила пиджак на темно-сливовый. Ее помада снова подобрана в тон. Я помнила, что я не должна была присутствовать на собрании, поэтому их появление должно было изумить меня.

– Привет! Ого, вы вернулись.

Ее губы изогнулись в ироничной улыбке.

– Я прекрасно осведомлена о секретах этого замка. А именно о том, что никаких секретов здесь нет. Не стоит изображать удивление.

Я поспешно сменила тему, не желая раскрывать тайные ходы.

– Как здорово, что вы не умерли!

О боже, мне пора заткнуться.

– В смысле, мы так считали. Что вы умерли. И это было так печально!

Прозвучало так неуклюже и неискренне, что я почувствовала себя отвратительно: пусть я и мечтала никогда больше не видеть Лео, представлять, что они с матерью погибли, было ужасно.

– Это… э-э-э…. классно, что кто-то оказался жив. Обычно все наоборот. Эй, ни у кого не завалялось еще одного ножа, который можно в меня швырнуть?

Раздался смешок – это был Брэдфорд Смайт. Затем он сделал строгое лицо, его кустистые брови почти заслонили глаза, словно испанский мох, свисающий с дерева.

– Нина, дитя мое, ты Истребительница.

Сил притворяться удивленной не было. Я пожала плечами. Этот жест хорошо отражал всю гамму моих чувств.

Он продолжил:

– Теперь, когда ты Избранная, у тебя есть обязанности. Жизнь Истребительницы никогда не бывает легкой, хотя теперь ты не единственная. Наш долг – обучить тебя, подготовить тебя к будущим испытаниям. Конечно, обучение будет трудным. Это крайне необычная ситуация.

Сложив руки за спиной, он вышагивал по комнате, задумчиво глядя на стены. Вдоль них валялись маты, тренировочное оружие, настоящее оружие. Я собралась с мыслями, пока он замер между ужасного вида булавой и цепями.