Истребитель богов

За несколько часов Спартак с товарищами расправился со своими угнетателями, Алиса потом насчитала почти триста трупов, но женских и детских среди них не было. Это меня обнадежило, так как собирался забрать этих бедолаг в свою империю, и то, что они оказались не оскотинившимися варварами, было хорошим знаком. Казнили «за дело», апелляции не рассматривали.

Когда сопротивление в деревне прекратилось, Спартак и его воины вернули мне оружие. Теперь у них в руках были привычные им пики и небольшие щиты, выдолбленные из прочного дерева, я даже немного обалдел от сходства с историческим прототипом.

– Я заберу вас на новое место, – сказал я главам, – когда лучше начать переезд?

– Ранней весной, – ответил мне Спартак. – На новом месте нужно будет построить деревню, разведать промыслы, сделать припасы. До ближайших холодов не успеем, нам лучше перезимовать в этом поселке.

Я согласился – ему виднее, а уходя, вложил в руку Спартака лучевой пистолет ФТ-200 и три обоймы. Вождь мне показался здравомыслящим мужчиной, настоящим главой рода. Я надеялся увидеть его вновь весной и привести его народ к магнитным горам. Мы договорились, что они сделают к моему следующему визиту взлетно-посадочную площадку с символом «Т», так я буду знать, что у них все в порядке.

– Ди Велес ва ту дил, Ра Велес ха сут! – произнес он, прощаясь, а я понял это как «Народ Велеса будет ждать, бог Велес нас хранит». Пафосная фраза потешила мое самолюбие, может быть, стоит и других научить такому почтению. Но, как представил, что люди при моем появлении будут падать на колени и голосить: «Ра Велес ха сут!», – так сразу расхотелось. Обойдемся без этих фанатичных глупостей.

Перед отлетом я заглянул на место гибели сакса. Скорострельные пушки разорвали его тело вместе со скафандром на мелкие кусочки. Из трофеев с него досталось только 50 энергокредитов. А плазменная установка, такая же, как у Дженни, разрушилась от многочисленных попаданий.

На утесе я забрал две мультизарядные винтовки, стреляющие свинцовыми пулями, лазерными лучами и плазмой. Они были старенькие, замызганные, у одной из них лазер вообще не работал. Оставлять их местным не стал – не доросли еще. Считаю, что раздавать аборигенам технологичное оружие, намного обогнавшее их развитие, – крайне опрометчивое решение. Вот в этом поселке, почувствовав свою безнаказанность, люди установили рабовладельческие порядки. А могли же дойти и до геноцида.

Меня немного напрягло, что по планете бродят одинокие члены экипажа «Лайки». Знать бы, сколько их тут еще осталось! Этих псевдобогов нужно похоронить, иначе они похоронят жителей планеты. А безвольный Ковчег не будет им мешать, потому что они тоже люди и имеют какие-то там права. Но мне Вавилон про права других представителей высокоразвитых цивилизаций ничего не говорил. Ковчег простит, а я никого прощать не собирался. Это моя планета, и я установлю тут мир, закон и порядок.

Когда зашел в распахнутый люк «Дельты», то потерял дар речи, реально челюсть упала на пол. В кресле второго пилота, за пультом управления огнем, сидела Фенфанг. Алиса, увидев мое, мягко говоря, замешательство, бросилась объяснять:

– Суори мне рассказала, как реанимировать андроида, я ее «подняла» и посадила за пушки. У неё всю команду любимых людей убили, и она готова стрелять в живые цели…

– А ты? – я пристально смотрел на Алису.

– Я не могу… – Алиса вздохнула. – Это очень тяжело – стрелять в живого человека, забирать его жизнь, его память, его сознание. Я не могу так поступить.

Изумительно! У меня искин – гуманистка! Эх, если бы не китаянка, хана нам, сдохли бы тут как пить дать…

Глава 25. На западном континенте без перемен

На ночь мы остались в деревне, под охраной бывших рабов, которые выставили около истребителя караул из троих воинов с пиками. Наши дроны-разведчики находились в местах возможной атаки, чтобы предупредить в случае внезапного нападения. Алиса и Феня дежурили у приборов.

Ну, а я собирался нормально выспаться перед дальней дорогой. Да, немножко выпил односолодового виски, потому что перенервничал. Потом немножко посидел на диванчике в квартирке искинов.

Мне было с ними хорошо. Суори примостилась рядышком, обняв меня нематериальными ногами, а Балву красиво танцевала – нечто среднее между индийскими танцами и современным свободным стилем. Это было восхитительно: в такт неслышной музыки – колыхания роскошной груди, движения крутых бедер, плавность рук, воздушные пируэты. Она была воплощением грации и совершенства. Ну и танцевала она в сногсшибательном зеленом бикини с кисточками. В результате я уснул прямо в их пространстве.