Истребитель богов

Но вспомнил я это не сразу. Я ведь надел «Стража», когда понял, что электрические яйца больше не появятся. В нем сначала и пытался тащить Фенфанг, чуть спину не надорвал. Упал два раза, больно ударил коленку, изматерился весь, высказал облакам и окрестным камням всё, что я думаю о китайских умельцах, смастеривших сей чудный аппарат. Только намаявшись, додумался переодеться в «Сферу», и потом нес андроида как невесту, прижимая к груди. В ангаре положил её на пол, так как была опасность, что стеллаж или стол она проломит своим весом.

Спать лег в скафандре с задраенным шлемом в режиме «тревога», охранять меня было некому, моя пьянчужка продолжала крутить спирали и дискотечный световой шар на своей энергоструктуре.

Утром я первым делом вызвал Алису, которая появилась все растрепанная, смотрела в пол и постоянно икала. Поставив искина в угол ангара, лицом к стене, я начал стругать вицу из ветки кустарника, которую подобрал еще вчера, блуждая по плато.

– Розги придумали, чтобы наказывать хулиганок, – назидательно выговаривал я Алисе, которая тихонечко рыдала в углу, – таких как девочка Алиса, которая украла у папки водку, напилась до скотского состояния, разбила папкин самолет…

Я осмотрел дело рук своих – отличная розга получилась. Я хоть и делал её первый раз в жизни, да еще и не знал, как надо, но результатом остался доволен.

– …Сейчас вот переведу розгу в семь измерений, чтобы жопки искинов доставала в любом из них, и буду пороть, – Алиса на этих словах зарыдала еще громче, – а как еще мне бороться с алкоголизмом?

– Не буду, – завывала Алиса, – больше не буду…ик… алкоголизмом…

– Как ты смогла выпить водку? – спросил я строго. – Она же материальный объект! И хватит выть, успокойся!

– А как твои любовницы шоколад и малину едят? – затараторила Алиса, а её плечики вздрагивали в такт сдерживаемым рыданьям.

– Какие еще любовницы? – я даже опешил слегка.

– Суори и Балву! Как они едят шоколад? – Алиса обернулась и, размазывая по лицу кулачком свои горючие слезы, посмотрела на меня с надеждой, что пороть не буду.

– Ну и как? – спросил я, помахивая вичкой. – Расскажи мне, ты же шибко умная!

Надежда таяла в ее глазах, она неотрывно смотрела на раскачивающийся перед её лицом прут и снова зарыдала в голос.

– Это свойствааа, ик, универсального пространствааа, материя, ик, – это энергия, – икала она сквозь рыдания, – а энергия, ик, – это материя. Они всегда взаимодействуют, материя при этом разрушается, но оставляет энергослед. А вот уже с ним и взаимодействуют энергоструктуры.

– Понятней можно?

– Квантовую теориюююю помнишь хоть, ик, чуть-чуть? – Алиса немного успокоилась, но слезы у неё все равно катились. – Фотон может быть или волной, или частицей, он сам определяется, когда на него смотрит наблюдатель.

– Ну и?

– А он и частица, и волна одновременно, если рассматривать с точки зрения метода отложенного выбора.

– Это что за метод?

– Смотреть на фотон сегодня, ик, а выбор между волной или частицей сделать завтра, ик, – Алиса больше не рыдала, а только шмыгала носом, – при этом фотон пролетел вчера, ик!

Ну, конечно, блин, все сразу стало понятно! Получалось, что водка сама выжралась! Попытка Алисы запутать меня была достойна уважения: так завернула, что я аж сам поверил в эту «материю-энергию». Вот как такую умницу пороть? Я отбросил розгу в сторону и спросил:

– Из энергии можно сделать материю?

– Да! Но я не знаю, как… – Алиса развела руками. – Понятно только, как из материи получить энергию.

– Но БАТы как раз делают из энергии материю, опять же атомарный принтер, – начал перечислять я. Но Алиса меня прервала, замахав руками:

– Водород-то материален, трансмутация элементов – это другое. Там взаимодействие частиц, а не синтез материи из энергии.

– Алиса, что с водкой? Только давай простыми словами! – опять я перешел на строгий тон.

– Сожгла водку, энергослед перенесла на матрицу, скопировала твои психофизиологические реакции опьянения, – вздохнула она, – и потеряла контроль, ядро алгоритмов замкнуло в бесконечный цикл бессмысленных вычислений…

– Пообещай мне, что водку пить не будешь! – мой голос опять стал требовательным. – Хотя бы до двадцати одного года.

– Так мне больше десяти тысяч лет, ик! – возмутилась Алиса.

– Я имею ввиду от момента, когда стала искусственной формой жизни!

– Обещаю! – искренне отозвалась она. – А мне и не понравилось! Гадость какая! Ик, как ты эту водку пьешь?!

– Страдаю, но пью… А почему ты назвала искинов моими любовницами? – задал я вопрос, который меня не на шутку заинтересовал.

– А ты их полюбил, – ехидно хихикнула она, – и даже два раза.

– Да ну тебя! – я отмахнулся. – Иди думай, как будем «Дельту» чинить!

Решение, к которому мы пришли с ней через несколько часов споров и осмотров повреждений, было изумительно простым, как рельса. На стойки дельтаплан становился, когда был отключен гравитационный двигатель, но, если его не отключать, чтобы истребитель висел над землей, то и стойки не нужны. Вернемся на базу и РВАД все починит.