Историки Греции

(7) Наутро Севт и Гераклид привели лакедемонян в греческий стан, и войско собралось. Оба лаконца сказали, что лакедемоняне решили воевать с Тиссаферном, «от которого вы видели столько зла. Если вы с нами пойдете, то накажете вашего врага, и каждый из вас получит по дарику в месяц, а младшие начальники — вдвое и старшие — вчетверо больше». (8) Воины выслушали это с радостью, и тут же встал один из аркадцев и принялся обвинять Ксенофонта. При этом был и Севт, желавший видеть, что произойдет: он стоял в таком отдаленье, чтобы все слышать, и при нем был толмач, — хоть, впрочем, он и сам понимал по-гречески почти все. (9) Между тем аркадец говорил так: «Мы давно были бы уже с вами, лакедемоняне, если бы Ксенофонт нас не уговорил и не увел сюда, где мы, воюя в жестокую стужу, не знали передышки ни днем, ни ночью; а плоды наших трудов достались ему: Севт его одного обогатил, а нам даже платы не отдал. (10) Так что видеть бы мне его побитым камнями и наказанным за все, что он на нас навлек, — и я счел бы, что получил мою плату, «не сердился бы уже за все, что вынес». После него другой говорил то же самое, и потом еще один. Тогда начал говорить Ксенофонт:

(11) «Конечно, если ты человек, так тебе всего надо ждать, — раз я сегодня получаю от вас одни обвиненья, между тем как сам за собой знаю, по-моему, только одно: что все мое великое рвение я отдавал вам. Уже отбыв домой, я вернулся — не потому, клянусь, что узнал, как вы благоденствуете, а потому, что услышал о безвыходности вашего положения и надеялся хоть чем-нибудь помочь вам. (12) И когда я прибыл к вам, то он, Севт, часто посылал ко мне людей и много чего обещал мне, если я вас уговорю перейти к нему, однако я за это не взялся, как вам и самим известно, и повел вас туда, откуда полагал быстрее переправить в Азию. Это и я считал для вас наилучшим, и вы сами, я знал, этого хотели. (13) А когда явился Аристарх с военными кораблями и помешал нам плыть, тогда я, как положено, собрал вас, чтобы посоветоваться, что нам делать. (14) И разве вы все, выслушав приказ Аристарха отправиться на Херсонес, выслушав и уговоры Севта пойти воевать вместе с ним, не выбрали Севта и не проголосовали за то, чтобы идти с ним? В чем же мое преступленье, коль скоро я привел вас, куда вы все решили? (15) Когда же Севт стал нам лгать насчет платы, то если бы я его одобрил, вы были бы вправе меня обвинять и ненавидеть. Но если я, раньше бывший ему первым другом, теперь больше всех с ним разошелся, то справедливо ли мне, отдавшему предпочтенье перед Севтом вам, слышать от вас упреки за то самое, из-за чего я с ним разошелся?

(16) Быть может, вы скажете, что можно, получив у Севта причитающееся вам, теперь хитрить перед вами. Но разве не ясно, что если Севт мне заплатил, то заплатил не затем, чтобы потерять отданное мне, а потом расплачиваться с вами другими деньгами? Если он что и дал мне, то лишь с тем, чтобы, дав мне немного, не отдавать вам много. (17) Если вы полагаете, что так оно было, то можете сей же миг лишить эту сделку малейшей выгоды для нас обоих: потребуйте только с него денег. Ясно ведь, что Севт, если я что-нибудь от него получил, потребует от меня все вернуть, и потребует справедливо, коль скоро я не выполнил дела, за которое получил мзду. (18) Но, право, куда мне было получить причитающееся вам: ведь от Севта я, клянусь всеми богами и богинями, не получил даже того, что он обещал мне одному. Вот он и сам здесь и знает, лживо ли я клянусь. (19) А чтобы вы еще больше удивились, я поклянусь вам, что не получил и того, что остальные старшие начальники и даже иные из младших. (20) Почему я так поступал? Я думал, воины, что чем больше помогу я ему в его тогдашней бедности, тем теснее станет наша дружба, когда он достигнет могущества. И вот теперь, увидев его в благополучии, я понял, каков он есть.