Историк

Все мое тело, весь мой дух — все сопротивляется моим тяжким сборам… Генерал Стаг до боли сильно сдавливает мои виски холодной волей… Я не могу противостоять ему, но не могу и подчиниться — у меня нет сил… Он просто парализует мой разум, и я падаю на постель…

— Офицеры нужны Хантэрхайму все время этой войны — этой нескончаемой войны… Это длится годами… Это годами не дает мне выспаться… Мне нужно время…

— Вы истратили время, отведенное на сон, конструируя Одиннадцатого.

— Да, я сделал одиннадцатый кошмар для того, чтобы он будил меня вместе со всеми остальными отображениями ужасающих сонных видений, способных меня разбудить… Я устал и теперь не просыпаюсь от простого плохого сна или прежнего его отображения, подобного Шлаку… Одиннадцатый пока пугает меня настолько, что пробуждает мой разум…

Адъютант стянул меня строгой формой, как удавкой, поднимая с постели силой… Я оттолкнул холодную руку железки, протянутую к моей шее, и расстегнул душащий меня воротник… Но «спутник» снова скрепил стяжку… Я решил не спорить с ним, а отослать его, и тогда — просто ослабить все эти застежки, запирающие меня в светлом одеянии, как в оковах…

— Принеси мне кофе из столовой… А еду не приноси — не надо…

Андроид осмотрелся и остановил прохладно светящиеся глаза на моих подручных роботах, прячущихся под столом, под кроватью…

— У вас депрессия, полковник. Вам следует обратиться к врачу.

— Со мной все в порядке.

— Я настаиваю. Я вызову вам врача.

— Я — офицер S3.

— И офицеры S3 страдают депрессией. Вас мучают кошмарные сны. Это может пагубно отразиться на вашей профессиональной деятельности.

— На моей работе это никак не скажется. Ступай в столовую.

— Пока еще вы делаете кошмарных механических «собак», но скоро вы начнете делать чудовищных людей.

— Я давно не биопрограммист, не забывай об этом.

— Вы нейропрограммист и должны об этом помнить. Вы не можете изуродовать тело человека, но можете изувечить его разум. Вы задаете коды высшей памяти и несете равную ответственность со специалистами, занимающимися низшей памятью.

— Как бы нашу ответственность ни уравнивали, — коды первостепенного значения и первоначальные параметры, определяющие человека, задают разработчики ДНК. Я ставлю задачи высшей коррекции и высшего контроля, не выходя за пределы прописанных ими условий, а только внося уточнения и поправки в их установки.

— Коды высшего контроля подчиняют низшую память. Вы и ваши подчиненные несете равную ответственность с полковником Вэймином и его людьми.

Вэймин… Он всегда был на шаг впереди, выслуживаясь перед генералом Стагом… Вэймин занял мое место, и теперь моя должность крепко зажата в его руках — в когтях «дракона». А меня Стаг отодвинул — сослал в глушь, в десятый блок, занимающийся только контролем. Со временем я вернулся в первый блок. Но мне пришлось перейти на другое поле деятельности и вступить в должность с ограниченным влиянием на личность людей. Я сохранил статус создателя, но круг моих полномочий при построении памяти значительно сузился. Я проектирую одну лишь сложную психику — пишу, пусть непростую, но последующую память. Моя задача серьезна — я задаю людям знания, заменяющие первый опыт познания. Именно на эти знания опирается понимание людьми происходящего, — исходя именно из этих знаний, люди дают оценку событиям и себе. Личность строится на их основе, но только — отчасти, только — достраивается. Я даю людям душу, но — лишь частично, лишь опираясь на данные Вэймина. Мне запрещено писать сложную память, способную перекрыть простую, прописанную им. Противоречия — недопустимы. Они увечат личность, калечат человека. Поэтому я принужден оставаться последователем «дракона». Он задает изначальные параметры, загоняя меня в их тесноту, — он задает направление, вынуждая меня тащиться у него в хвосте. А его создания — они всегда покорны судьбе. Это претит мне. Склонны они к надменности или к робости, к жестокости или к жалости — они всегда покорны и всегда ждут приказа. Они похожи на своего создателя, никогда не выходящего за пределы строгих распоряжений Стага.

Мне тошно от того, что Вэймин выслуживается перед генералом, а генерал — перед наукой… не в настоящем, а в — служебном смысле слова… Стаг — офицер S12, подходящий для всех служб системы, но в сути своей он — солдат, не дающий свободы даже себе. Отстаивая науку, он всегда готов пойти против руководителя, но, только исполняя распоряжение — высшего начальника. Для него не существует приказа главнокомандующего, но только, когда существует другой приказ — верховного главнокомандующего.

— Я — нейропрограммист высшей категории. Никто, ничто, никогда и никак не влияет на мою работу. Иди же.

«Спутник» повиновался и оставил меня прикуривать сигарету от Шлака, из пасти которого вырвался тонкий огненный язычок…

— Шлак, порой мне кажется, что мой адъютант ты, а не он…

Шлак вдумчиво вгляделся в меня, напрягаясь от тяжких для его простого разума мыслей…

— Ты зря так не внимателен к его мнению, Грабен.

— Не думаешь ли ты, что мой «спутник» прав?