Читаем История Византии. Том I полностью

Стратиоты первоначально сохраняли обычный общинный уклад жизни византийского крестьянства. Однако сами принципы организации византийского войска представляли собой предпосылку имущественного расслоения в рядах стратиотов. Служба в том или ином роде войска определялась имущественным положением стратиота: для всадника обязательным было владение имуществом, оценивавшимся в 4—5 литр золота, пехотинца — в 2 литры. Естественно, что малоимущие слои крестьянства, превращаясь в стратиотов, пополняли низшие разряды войска, тогда как приобретение значительного земельного надела прокладывало им путь к командным воинским должностям. Бедность стратиотов была обыденным явлением в Византии. Образ нищего стратиота, лишившегося единственного коня, неоднократно фигурирует в агиографии. Продолжатель Феофана рассказывает о бедном стратиоте, хозяйство которого было совершенно разорено, и после его смерти остались несчастная вдова и нищие дети15. Часто стратиоты не имели возможности самостоятельно обеспечить себя конем, оружием и обмундированием. В этом случае община должна была выделить им в помощь так называемых — группу общинников, которые были обязаны сообща вооружить и экипировать стратиота. Впрочем, бедность стратиота иногда была такова, что и эта спасительная мера не помогала.

Стратиотская повинность была нелегкой. Ее тяготы нередко вынуждали стратиотов к бегству. В «Житии Павла Латрского» рассказывается о бегстве 10 стратиотов-моряков, которые подверглись аресту за уклонение от «общей повинности»

16

. Зачастую бедняки-стратиоты предпочитали переселяться на частновладельческиеземли и оставаться там в качестве зависимых крестьян.

В то же время новеллы X в. упоминают представителей войска среди «наиболее видных и знатных членов общины»17. Военное подчинение массы рядовых стратиотов своим начальникам постепенно превращалось в отношения личной зависимости феодального характера. Офицерская верхушка войска, так же как и динаты, не причастные к воинской службе, ведет наступление на земли бедных стратиотов, превращая последних в своих зависимых людей. Те, кому доставалось начальствовать над войском, сообщается в одной из новелл, подвергали своих стратиотов всяческим мытарствам и вымогательствам. Не умея брать дань с врагов, они обирали подданных18. В итоге социальное расслоение приводило к тому, что беднейшие стратиоты лишались своих наделов и превращались в зависимых крестьян.

В результате централизованного натиска государства на сельскую общину свобода основной массы общинного крестьянства стала фикцией. Общинников рассматривали как государственных крестьян, обязанных выполнять строго определенные литургии. Следствием этого было массовое обнищание крестьянства, ускорение мобилизации земли и дальнейшее ослабление позиций общинного землевладения.

В этих условиях византийские динаты, экономически значительно более могущественные, нежели столетие назад, смогли начать повсеместное наступление на общину, захватывая крестьянские земли, присваивая их под видом дарений и наследств, всевозможных юридических сделок и договорных отношений, забирая в собственность под предлогом сорокалетней давности владения. Особенно больших масштабов процесс поглощения крестьянских земель феодалами достиг в тяжелые годы, последовавшие занеурожаем и голодом 928 г., когда крестьяне отдавали свои земли за бесценок, а иногда просто в обмен на хлеб. В императорских новеллах X в. постоянно идет речь о насилиях динатов, которые «являются в села со множеством слуг, мистиев и всякого рода спутников». Их злоупотребления увеличивают тяготы бедных, влекут за собой всевозможные «притеснения, вымогательства, барщины и восстания»19.

Так постепенно, добавляя захваченные у крестьян «немногие и небольшие угодья» к своим землям, ранее «добытым грабежом и обманом», составляли византийские динаты богатые поместья,

передававшиеся — подобно владениям Романа Муселе близ города Филомилия20 — по наследству детям и внукам их первоначальных собственников. К концу X в. в империи сложились многочисленные наследственные владения византийской феодальной знати, отдельные представители которой, по словам императорской новеллы 996 г., в течение доброй сотни лет сохраняли могущество своих родов и свое благосостояние21.

Многообразные пути генезиса феодальной собственности обусловили появление различных в структурном отношении типов динатских поместий. В одном случае это могли быть хозяйственно обособленные, не связанные с крестьянской общиной поселения; в другом — поместье могло состоять из многих земельных владений, находящихся в различных селах и местностях и располагающихся чересполосно с наделами свободных крестьян или землями других феодалов. Наконец, иногда поместье представляло собой подчиненную динатом сельскую общину.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное