Но к великому удивлению Василия, его преподаватель, Цезарь Антонович, был также хорошо известен как композитор и музыкальный критик, член «Могучей кучки». Конечно, это был счастливый случай, и даже судьба, когда перед молодым студентом распахнулись двери в музыкальный мир Петербурга, что, без всякого сомнения, определило жизненный путь Василия Корганова. Именно при содействии Цезаря Антоновича Кюи он получает доступ в консерваторию, где углубляет свои знания, изучая музыкальную литературу, и получает возможность присутствовать на лекциях и концертах. В Петербурге Василий Корганов знакомится с выдающимся музыкантом Артуром Рубинштейном, изучает западноевропейскую и русскую классическую музыку, расширяет свои знания в сфере музыкальной теории и истории.
После окончания училища Василий Корганов поступает на военную службу, но продолжает совершенствовать свое музыкальное образование, начинает заниматься журналистикой, отсылая свои статьи и рецензии в редактируемый Ц. Кюи журнал «Музыкальное обозрение», а затем и в другие периодические издания Тифлиса, Москвы и Петербурга. В 1888 году в Тифлисе выходит его первая, но не последняя книга о Бетховене: «Жизнь и сочинения Людвига ван Бетховена», с которой началась коргановская бетховениана, не раз появляющаяся на его творческом пути и ставшая серьезным исследованием о знаменитом композиторе. Так началась музыкально-литературная деятельность Корганова, продолжавшаяся около полувека…
В Париже между Этьеном Шаравэ и Василием Коргановым складываются теплые и дружеские отношения, и Шаравэ предоставляет молодому человеку необходимую ему литературу, делает подборку по отдельным интересующим его вопросам. Василий Давидович становится постоянным посетителем этого книгоиздательства, где проводит многие часы напролет, а его услужливый хозяин постепенно вводит молодого человека в мир музыки и искусства, знакомит с известными музыкальными деятелями и парижскими коллекционерами.
В последующие годы своей жизни Василий Давидович не раз будет с теплотой отзываться об этом уникальном человеке и вспоминать его университеты: «Знакомство с Этьенном Шаравэ, — скажет Корганов, — открыло передо мной новый для меня мир, в котором человеческая мысль и дела обретали своеобразное бессмертие. Он распахнул передо мной ворота в историю народов, науки, искусства».
Пройдут годы, выйдут книги, принадлежащие перу В. Д. Корганова: о Бетховене, Моцарте, Чайковском, Верди. Увидят свет его капитальные труды по истории и эстетике музыки народов Кавказа, а также проект реформ музыкального образования в России. Однако немалую известность принесет Василию Давидовичу собранная им великолепная коллекция рукописей, нотных черновиков, писем, фотографий с дарственной надписью, исторических документов, автографов знаменитых композиторов, писателей, общественных деятелей.