Октябрьские перемены оказались куда более значительными, чем того хотели Гомулка и большинство «пулавской» группы. Возможность советской интервенции неожиданно для них создала атмосферу революционного и национального подъема, всеобщей активности и воодушевления. С радостью был воспринят отзыв Рокоссовского и других советских офицеров. Почти повсеместно сменился состав партийного руководства. В гминах и поветах местное население оказывало прямое давление на выборы. Наиболее ненавистных директоров вывозили с предприятий на тачках. На многих фабриках были избраны рабочие советы, призванные стать гарантией демократизации экономической сферы и ликвидации бюрократических методов управления. Несмотря на призывы Гомулки сохранить существовавшие на селе производственные кооперативы, почти все они самораспустились. Уступая всеобщим требованиям, власти освободили интернированного примаса Вышинского, арестованных епископов и священников. Им пришлось также на несколько лет смириться с восстановлением преподавания основ религии в школе. Средства массовой информации некоторое время работали практически без контроля со стороны цензуры, полностью дезориентированной и не имевшей надлежащих инструкций.
Некоторым утешением для Гомулки могли стать возросшее в обществе доверие к партии и активизация партийных организаций на предприятиях. В рабочие советы вошло много членов ПОРП. Несмотря на радикальные настроения, они послушно исполняли указания партийного руководства. Хотя и не без некоторого сопротивления с их стороны, им вскоре вменили в обязанность проведения через рабочие советы решений партийных властей. Однако насколько далеко продвинутся реформы, все еще оставалось неясным. Немалую роль в их торможении сыграло крушение коммунистической системы в Венгрии, за которым последовали советская интервенция и подавление восстания силой. Гомулка воспользовался этими событиями для восстановления в Польше «спокойствия и порядка». На заседаниях всепольского совещания партийного актива в Варшаве 4 ноября 1957 г. он впервые занял недвусмысленную консервативную позицию. Венгерские события стали шоком и для общества в целом. За предоставление кредита доверия Гомулке высказалась церковь.
На выборах в сейм 20 января 1957 г. Гомулка добился успеха. По-видимому, результаты выборов не были фальсифицированы, во всяком случае, не в больших размерах. Явка избирателей колебалась от 80 до 90 %; пришедшие прислушались к призывам Гомулки не пользоваться предоставленной им возможностью вычеркивать кандидатов, возглавлявших списки. В случае голосования без вычеркиваний они считались избранными. Во всей Польше не прошел лишь один такой кандидат. На исход выборов оказала влияние и позиция церкви. Она поддержала списки Фронта национального единства, хотя и не присоединилась к призыву партии голосовать, не вычеркивая. Тогда, единственный раз в истории ПНР, примас Вышинский позволил сфотографировать себя во время голосования. После выборов партия предприняла действия с целью восстановления монополии коммунистов на власть, руководство обществом и информацию. Оживился партийный аппарат, вернулись уволенные в октябре кадры, менялся состав редакций, была восстановлена строгая цензура. Эти процессы шли медленно, но планомерно и в одном направлении.
Окончание «польского Октября» могли символизировать три события 1957–1958 гг. Летом 1957 г. была жестоко подавлена забастовка трамвайщиков в Лодзи. Там впервые использовали созданные уже при Гомулке и специально обученные подразделения милиции, вооруженные слезоточивым газом, водометами, резиновыми дубинками и другими средствами. В ту пору эти подразделения называли в народе отрядами «Голендзинова» — по названию места их расположения. Значительно позже они получили название «Моторизованные резервы гражданской милиции» (Zmotoryzowane Odwody Milicji Obywatelskiej). Отряды «Голендзинова» подавили и выступления варшавских студентов, протестовавших против закрытия властями в октябре 1957 г. еженедельника «Попросту». Этот журнал служил своеобразным рупором наиболее радикального крыла сторонников внутрипартийных реформ.