История Петербурга в городском анекдоте

Вздрогнув от неожиданности и ничего не расслышав, Буденный спросил:

— Кого убили?

— Кирова, — так же невнятно повторил Сталин.

— Кого, кого, Иосиф Виссарионович?

— Кого, кого, — раздраженно передразнил Сталин, — кого надо, того и убили.

Говоря лексическим штампом эпохи развитого социализма, именно Сталин был вдохновителем и организатором массового террора. Сталин Ленинград откровенно недолюбливал, а ленинградцев так и просто побаивался. От города «трех революций» можно было ожидать чего угодно. Он называл Ленинград «заговорщицким городом» и, говорят, в 1944 г. был всерьез обеспокоен слухами, которые бродили в народе, будто бы Ленинград вскоре будет объявлен столицей РСФСР.

Ленинградцы отвечали ему тем же. В городском фольклоре еще со времен послереволюционного Петрограда сохранилось предание, всплывшее, правда, на поверхность уже после смерти величайшего инквизитора всех времен и народов. Будто бы в первые недели революции Сталин появлялся на заседаниях и приемах в Смольном как-то неожиданно, из боковых и задних дверей. «Зачем вы это делаете?» — спросил Сталина один из большевиков. «Больше бояться будут», — будто бы ответил начинающий великий вождь и учитель всего человечества.

Дурная репутация Сталина в фольклоре возникла давно. Она тесно связана с мистическими слухами, ходившими в народе после падения летом 1908 г. знаменитого Тунгусского метеорита, тайна которого до сих пор не дает покоя. Тогда заговорили о том, что это был знак скорого пришествия в Россию антихриста. В поисках подтверждения этих слухов припомнили, что еще при первых арестах Иосифа Джугашвили царская полиция записала его особую примету: «на ноге не хватает одного пальца». А это с библейских времен считается приметой того, ветхозаветного антихриста. Тогда-то клеймо этого врага человечества и закрепилась за Сталиным.

Известным авторитетом пользовался Сталин, пожалуй, только в уголовной среде. Там его почтительно называли «Ус», «Усатый» или «Пахан». Памятуя о прошлом известного в дореволюционном мире экспроприатора Кобы, в этом не было ничего удивительного. Уголовники гордились своим предшественником, добившимся высочайшей партийной и государственной карьеры. Они любили выкалывать на груди его профиль, и если попадали в руки к милиции, то тут же начинали рвать на груди рубахи. Знали: бить по Сталину не будут.

Для всех остальных он был «Гиениальным вождем каннибалиссимусом Сталиным», как выразился о нем один остроумный интеллигент. Так что, кроме печати антихриста, за Сталиным закрепилось еще и клеймо гиены и каннибала. Еще в 1930-х гг. член ЦК партии большевиков язвительный Карл Радек любил напевать в компании близких друзей:

Добрый вечер, дядя Сталин, ай-ай-ай,
Очень груб ты, нелоялен, ай-ай-ай,
Ленинское завещанье, ай-ай-ай,
Спрятал глубоко в кармане, ай-ай-ай.

У нас нет документальных свидетельств открытого вооруженного противостояния «вождю всех времен и народов». Сохранился, пожалуй, один анекдот, да и тот, скорее всего, более позднего происхождения. Однако и он может дать вполне предсказуемое представление об уровне взаимоотношений между «отцом всех народов» и его «детьми».

Неудавшееся покушение на Сталина. Покушавшийся арестован. При обыске у него обнаружили удостоверение ворошиловского стрелка.

— Ну вот, ворошиловский стрелок, а промахнулся.

— Да, попади тут, когда со всех сторон толкаются: «Дай стрельну, дай стрельну».

Спор о том, кто был родоначальником террора, а в конечном счете, кто более антихрист — Ленин или Сталин, продолжается до сих пор. Нет уверенности в окончательном решении этого вопроса и у фольклора.

Ленин и Сталин стоят в аду по горло в говне. Ленин кричит:

— Есть такая партия!

Сталин отвечает:

— Не гони волну.

Но в представлении народа даже Ленин в конце концов отшатнулся от своего верного последователя:

Когда Сталина внесли в мавзолей, Ленин сказал:

— Никогда не думал, что ЦК подложит мне такую свинью.

Справедливости ради надо сказать, что фольклор никогда не снимал вины за происходившее и с самого народа, против которого был развернут террор.

— Папа, а кто такой Сталин?

— Наш вождь.

— А я думал, что вожди бывают только у дикарей.