История о льве, сове и ледяном короле (СИ)

- Тебя? Королём? – хмыкает тёмный, а его друг настораживается – если подросток начинает язвить, то это верный признак того, что силы почти на исходе, – тот сопливый начальник гвардии и то больше подходит на роль короля, чем ты. Его Холодейшество мне в мужья, если ты им станешь!

- А где… – светлый оглядывается, придерживая затихшего подростка, – где та хижина?

Позади слышится протяжный скрип древесины, и юноша оборачивается, видя причудливо изогнутые стволы трёх сосен, между которыми располагается небольшой домик.

- Вот, Ваше Величество, – хмыкает волчица, равняясь с ними, – деревья прячут его, если лесу грозит опасность.

Как оказалось, деревья действительно были мудры. При приближении существ, не принадлежащих лесу, они поднимали крепкую постройку вверх, скрывая её в густой кроне, а затем вновь опускали.

Парень кивает, поудобнее подхватывая на руки друга и недовольно морщась при виде сгустка концентрированной тьмы, свернувшейся почти у самого его сердца. Их приют старый, скрипит при каждом шаге, но, на удивление, здесь довольно чисто и даже не пыльно. Белки мгновенно разбегаются в стороны, завидев новоявленных королей, а волчица замирает на пороге, любопытно оглядывая пустое помещение.

- Ваше Величество, можем ли мы узнать Ваше имя? – спрашивает она, а из-за её спины выглядывают остальные животные.

- Да, конечно, – юноша опускает друга на невысокую лавку, тихо шепча строки исцеляющего заклинания. Тьма подозрительно шипит и юркает вниз, не желая находиться рядом со светлым волшебством, – Моё имя Мукуро, а это мой друг, Тсунаёши.

- Ваше Величество, Вы что-нибудь слышали о пророчестве?

Светлый маг внимательно осматривает хижину, заглядывает во все ящички, проверяет каждую полочку, выгоняет летучих мышей из камина, предлагая им место в дальнем тёмном углу. Судя по всему, его друг, как и подобает всем прихвостням зла, выберет тот угол с длинной узкой кроватью и небольшим столиком рядом с ней. Тсунаёши не любил особо свет солнца, причитая о том, что уж ночь-то ему куда больше по душе, и спал, как и эти самые мыши, днём, завернувшись с головой в одеяла и тихо проклиная слишком шумного светлого. Мукуро же, наоборот, предпочитал день, вставал с первыми лучами солнца, полный энергии, и засыпал вместе с этими же лучами, перед тем как погрузиться в грезы, видя, как носится, разгоняя вокруг спального места друга тьму, шатен. Они совершенно точно знали одно – столь противоположным ветвям магии нельзя случайно смешаться, поэтому каждый вечер, перед тем, как уйти на ночную прогулку, тёмный чертил вокруг кровати друга большой круг с витиеватыми символами, призванный не пропускать внутрь зло, а Мукуро каждое утро ставил непроницаемый для любого вида магии воздействующей извне блок, охраняя покой спящего комка одеял и злобных душ.

- О пророчестве? – неловко переспрашивает светлый, щуря разноцветные глаза и вытряхивая из мешка не такие уж богатые пожитки.

Тряпки для экстренного протирания окон у него почему-то не обнаружилось, и он со спокойной совестью выворачивает рядом со своими вещами сумку Тсуны. Вещей у шатена ещё меньше – старые потрёпанные книги, несколько склянок с какими-то подозрительно яркими цветными жидкостями, пучок черномагических трав, бережно завёрнутый в широкий лист лопуха, несколько монет и огромный мохнатый паук, названный в честь отца, Емицу.