История Мародеров

Для пострадавших Дамблдор трансфигурировал одну из карет так, чтобы они свободно в ней поместились. Остальные отправились в школу обычным способом, все еще сопровождаемые конвоем из авроров. И вот тут-то неожиданно появился Питер.

- Ты где был?! - был он встречен дружным вопросом.

- Я проспал, а мать не сочла нужным меня разбудить. Вот и опоздал на поезд, - Питер смущенно потупился и передернул плечами.

- Можешь считать, что это тебе крупно повезло, - мрачно сказал Ремус.

- А что?

- Тут такое было… - Сириус принялся рассказывать про битву в Хогвартс-экспрессе.

К концу его рассказа у Питера сделались совершенно круглые глаза и почему-то виноватое выражение лица. Сириус озадаченно нахмурился, пытаясь понять, с чем связана такая реакция, но потом решил, что все из-за того, что Пит не был с друзьями, когда они подвергались опасности.

В Большой зал на торжественный ужин Джеймс не пошел, оставшись с Лили в Больничном крыле. Друзья тоже хотели там остаться, но мадам Помфри решительно погнала их ужинать, заявив, что очнется девушка не скоро, и нет никакого смысла всем здесь торчать.

Ребята ушли. А Джеймс сидел рядом с Лили, не шелохнувшись, и только все смотрел в ее чуть бледное, такое дорогое и любимое, лицо. Казалось, что она просто спит. Последний раз Джеймс испытывал такой всепоглощающий страх, когда прошлой зимой Сириус лежал здесь едва живой. Ну почему с самыми дорогими для него людьми постоянно что-то случается? Мыслей не было никаких. Джеймс просто смотрел на Лили, не отрываясь, и твердил себе, что она не умрет, не умрет, не умрет… Она непременно поправится. Она не может умереть.

Друзья вернулись быстро. Наверняка, только отметились да наскоро перекусили и примчались обратно. Принесли и Джеймсу поесть, но аппетита не было.

- Как там? - спросил он, не слишком, впрочем, этим интересуясь. Просто надо же было что-то спросить, разорвать гнетущую тишину.

- Как на похоронах, - ответил Сириус. - Гробовое молчание. Если закрыть глаза, ощущение, что в зале никого нет. Никогда еще не видел, чтобы сотни студентов так дружно молчали, - он зябко передернул плечами. Столь откровенно нервный жест с его стороны уже говорил о многом. - Дамблдор толкнул прочувствованную речь - что-то там про войну, Волдеморта и про то, что все мы должны объединиться перед лицом общей опасности…

Сириус замолчал и мрачно уставился в окно. Джеймс снова повернулся к Лили. Ребята расселись, где придется. Никто ничего не говорил, но их молчаливая поддержка была лучше любых слов, как всегда бывало, когда кому-то из них было плохо.

* * *

Лили не приходила в сознание несколько дней. Ребята постоянно навещали ее, а Джеймс и вовсе практически поселился в Больничном крыле, проводя там все свободное время.

Наверное, у мадам Помфри никогда не было столько пациентов сразу. А уж количество, как правило, шумных посетителей, постоянно приходивших к этим самым пациентам, и вовсе ее нервировало. Видимо поэтому на молчаливого мрачного Джеймса, уже начавшего казаться предметом обстановки, она махнула рукой и не пыталась его выгнать. Однако большинство пострадавших поправилось довольно быстро и к концу недели Больничное крыло опустело. Осталась одна Лили.

В пятницу Джеймс как всегда, наскоро пообедав, забежал к ней. За это время она совершенно осунулась и уже не напоминала спящую. Лицо стало мертвенно-бледным, скулы заострились, а под глазами появились синяки. Постояв рядом с ее кроватью пару секунд, Джеймс тяжело вздохнул и отошел к окну. Прошла уже целая неделя, а Лили так и не очнулась! Мадам Помфри на все вопросы отвечала уклончиво и создавалось впечатление, что она сама не знала, как привести пациентку в сознание.

Джеймс стиснул руками подоконник, уткнувшись лбом в стекло. С утра еще светило солнце, но сейчас небо за окном хмурилось и начал накрапывать мелкий дождик. И от этой серой погоды становилось еще тоскливее. Хотелось завыть, как Лунатик в полнолуние, да олени не воют. Джеймс подумал, что превращался бы он в пса, как Бродяга, точно завыл бы, и невесело усмехнулся своим мыслям. Дождь усилился, застучал по стеклу, зашумел по листве, порыв ветра пригнул деревья, где-то вдалеке громыхнул гром. Вот правильно, как раз подходящая погода для его настроения. И вдруг…

- Джим? - раздался сзади слабый, чуть хрипловатый голос.

Джеймс так резко развернулся, что едва не потерял равновесие. На него со своей кровати смотрела Лили, с едва заметной улыбкой и легким недоумением в зеленых глазах.

- Лили… - выдохнул Джеймс, одним движением переместившись к ней. - Наконец-то!

У него было ощущение, что с плеч упала приличная гора. И хотя за окном по прежнему шел дождь и даже засверкали молнии, на мгновение Джеймсу показалось, что палата озарилась ярким солнечным светом.

- Что случилось?

- Помнишь сражение в поезде?

Лили чуть нахмурилась и кивнула.

- В тебя попало сразу несколько заклинаний. Ты уже целую неделю пролежала без сознания… Я уж думал, что ты никогда не очнешься! - с тоской в голосе заключил он.