История хазар-иудеев. Религия высших кланов

Маркварт возражает, считая, что рассказ Ибн-Русте не однородно стар. Например, в нем сказано, что в двух городах Хазарии много мусульман с мечетями, имамами, муэдзинами и школами⁸¹. Но это не может быть интерполяция. Считалось неверным говорить об установлении ислама в Хазарии в первой половине IX века. А ведь именно на это нам указывают разные источники. Ибн-Хордадбех (232/846) утверждает, что направление для молитвы (кибла) хазар – Мекка⁸². Представляется определенным, что Ибн-Хардадбех здесь ссылается на Арсию (мусульманскую гвардию), о которой уже говорилось. Естественно, что у них и до 833 года имелись все религиозные учреждения, упомянутые Ибн-Русте.

Можно предположить, что факт иудейской веры хазарских царей был добавлен Джайхани или другим автором к более старому рассказу. Но в этом случае представляется в высшей степени вероятным, что появились бы и другие «современные» черты. А поскольку их нет, вероятно, все же рассказ Ибн-Русте о хазарах – единое целое. Трудно не прийти к выводу, что хазары, или, по крайней мере, их цари и высокопоставленные личности были иудеями, уже когда этот рассказ был написан, то есть в первой половине IX века⁸³.

Здесь уместно привести рассказ Ибн-Фадлана о хазарах, отметив, что это не обязательно результат личного наблюдения. То, что записал Ибн-Фадлан, он слышал от волжских булгар и, частично, от хазара Ибн-Башту, с которым путешествовал от Багдада до Бухары. Ввиду недружественных отношений между хазарским правителем и его номинальным подчиненным – Ялтаваром (Эльтебером)⁸⁴ булгар, мы можем быть уверенными, что информаторы Ибн-Фадлана не льстили хазарам – скорее наоборот. Субъективизм ощущается в разных частях повествования Ибн-Фадлана. К примеру, когда он описывает «домашнее хозяйство» хакана, который имел двадцать пять жен и шестьдесят наложниц. Сами числа – в масштабах Соломона – предполагают преувеличение. Однако о гареме хакана упоминает и несколько позже Масуди⁸⁵. Также следует допустить, что упоминание о двадцати пяти женах, причем «каждая жена – это дочь кого-либо из царей, соперничающих с ним, которую он берет себе волей или неволей», как-то связано с тем, что сказано в одной из версий труда Элдада ха-Дани (конец IX века), а именно что у хакана хазар было двадцать пять подчиненных ему царей⁸⁶. Это илюстрирует и история о том, как царь булгар пытался спасти дочь от хазарского царя. Несомненно, об этом инциденте поведали Ибн-Фадлану⁸⁷. Таким образом, невероятным представляется не количество жен, а фантастические декорации. Якобы «каждая из свободных жен и наложниц находится в отдельном дворце, – у нее есть помещение в виде купола, покрытое тиком, и вокруг каждого купола предусмотрено пространство для прогулок» – такого не могло быть в хазарской столице. Из других описаний известно, что существовал замок в некотором удалении от Волги⁸⁸, или, возможно, в другой период, остров на реке⁸⁹, где предположительно жили и хакан и бег. Там было максимум два царских здания. Об этом говорят арабские источники. В иудейском «ответе Иосифа» царица, ее женщины и евнухи живут за пределами лагеря. Это представляется возможным. Вполне вероятно, хакан, как булгар Алмуш, имел главную жену (хатун)⁹⁰, хотя об этом у Ибн-Фадлана ничего не сказано. Конечно, у каждой женщины не было отдельного замка, но, вероятно, имелись отдельные апартаменты, или, скорее, апартаменты в гареме. Это ясно и из упоминания об одном евнухе, который им прислуживает. То, что он «является к ней (жене) быстрее мгновения ока», предполагает, что весь двор находится где-то рядом. Все это говорит о собственническом отношении хазарского царя к женщинам. А рассказ о казнях и наказаниях, похоже, мотивирован желанием представить хазарского царя жестоким тираном.

Помимо случайных ссылок на хазар в ходе повествования, которое показывает ненависть и страх булгар к своим иудейским хозяевам⁹¹, у Ибн-Фадлана есть следующий главный рассказ.

«Что же касается царя хазар, которого называют хакан, то он не показывается иначе, как раз в каждые четыре месяца в отдалении. Его называют великий хакан, а заместителя его называют хакан-бех. Это тот, кто предводительствует войсками и управляет ими, руководит делами государства, и заботится о нем, и появляется перед народом, и отправляется в военные экспедиции. Ему изъявляют покорность цари, находящиеся с ним по соседству. И он входит каждый день к великому хакану смиренно, проявляя униженность и серьезность, и он не входит к нему иначе как босым, держа в руке дрова, причем, когда приветствует его, он зажигает перед ним эти дрова. Когда же покончит с дровами, он садится вместе с царем на его скамью с правой его стороны. Его замещает муж, называемый кундур-хакан⁹², а этого замещает также муж, называемый джавишгар⁹³.