История империи монголов. До и после Чингисхана

Ничто не могло смягчить сердца сородичей. Они забрали весь скот и двинулись всем родом вниз по реке Онон. Желающих отстаивать справедливость не было. Только верный памяти Есугея Хонхотанский Чарха-ебуген бросился в погоню, чтобы уговорить Таргутай-Кирилтуха и Тодоен-Гиртая, но ничего не добился, напротив, слова его были восприняты с ненавистью, и сам он вернулся назад с тяжелыми ранами. Чарха-ебуген едва вернулся домой. Когда его приехал навестить Темуджин, он, показав на раны, сказал: «Я подвергся такой напасти, уговаривая людей, когда те откочевали, захватив с собою весь наш улус[12], улус собранный твоим благородным родителем». Девятилетнему (или тринадцатилетнему?) главе семьи оставалось только заплакать от обиды и горя. Но мать его решила не сдаваться. Она, конечно, не могла собрать вокруг себя всех, но кого-то ей удалось уговорить. Люди испытывали чувство стыда, что не взяли с собой Оулэн, но когда, очевидно, речь зашла не просто о защите Оэлун, а о ее надеждах вернуть себе власть в улусе и уже разделенное богатство Есугея, вернувшиеся вскоре снова ее бросили, теперь уже насовсем. Так что Оэлун пришлось думать, как выжить, когда нет средств к существованию и сильных мужских рук. Описывая в стихах эти тяжелые дни Оэлун, Сказание сообщает рецепт выживания: своих детей женщина кормила дикими травами, черемухой, яблоками-дичками, кореньями судуна и кичигана, луком да чесноком. Сами старшие мальчики научились ловить рыбу, чем и занимались, пополняя более чем скудный рацион. Между мальчиками согласия не было: Темуджин и Хасар были сыновьями Оэлун, а Бельтугай и Бектер сыновьями Учжин. Не удивительно, что между ними постоянно возникали ссоры. Одна ссора стала роковой.