«Между Кохатом и Хангу тянется долина; дорога идет по этой долине, с двух сторон которой высятся горы. Когда мы выступили и вошли в эту долину, то афганцы из Кохата и окрестных мест все собрались на горах по обеим сторонам долины, подняли боевые крики и начали шуметь. Малик Бу Са’ид Камари, который хорошо знал весь Афганистан и был проводником в этом походе, доложил: „Впереди, направо от дороги, стоит гряда гор. Если афганцы перейдут с этих гор на те горы, то мы сможем окружить их и захватить“. Бог помог, и афганцы, дойдя до этой гряды, поднялись туда.
Я послал своих йигитов, приказав им тотчас же захватить перешеек между двумя горами; остальные воины получили приказ окружить афганцев со всех сторон. Когда мои воины подступили с той и с другой стороны, афганцы не смогли даже сражаться. Мы в одно мгновенье порубили их и захватили сто или пятьдесят афганцев; некоторых из них привели живьем, но от большинства принесли [одни] головы…
Афганцы, когда не могут сражаться, приходят к своим врагам, держа в зубах траву, они как будто говорят: „Я — твой бык“. Этот обычай мы узнали там: бессильные сопротивляться афганцы пришли с травой в зубах. Тем, кого привели живыми, я тоже приказал отрубить головы; на стоянке из их черепов построили минарет…
Наутро мы выступили и остановились в Хангу. Тамошние афганцы устроили на одной горной гряде сангар. Я впервые услышал слово сангар, придя в Кабул; люди там называют укрепленную гору сангар. Мои воины разбили этот сангар и принесли мне отрезанные головы ста или двухсот мятежных афганцев. Там тоже воздвигли минарет из голов…
Став лагерем в Банну, мы тотчас же получили известие, что степные племена устроили сангары на северных горах. Поставив во главе его Джехангир мирзу, мы послали туда войско. Джехангир мирза пошел на сангар Киви, в одно мгновение захватил его, произвел всеобщее избиение, отрезал множество голов и привез их; воинам достаюсь много белой ткани; в Банну тоже воздвигли минарет из черепов».
Не менее жесток он был и к своим нукерам.