Истории мёртвой зимы

— Промывка мозгов? Понятно… — нахмурился Лёня.

— Отнюдь. Формирование новой формы мыслящей материи, — возразил офицер. — К сожалению, тогда наши теории поняли не все. Но перед тем как работы оказались свёрнуты, а группа ликвидирована, мы успели произвести накачку… Возможности были ограничены, но расчётами предполагалось, что надёжность хранения и считывания останется с запасом обеспечена до столетия Октября. Ждать пришлось чуть дольше. Потребовалось стечение обстоятельств и посильная помощь товарища Константина… — чекист кивнул в сторону распластавшегося на кресле трупа.

— Что вы с ним сделали? Вы пытали его? — спросила Валя.

— Нет. Товарищ Константин действовал совершенно добровольно. И самоотверженно, к тому же… Он шёл без сна и отдыха почти три дня. Не всякий человек может выдержать такое испытание. Но зато он помог запустить установку… А потом намеревался объединиться с общим полем, раствориться в ноосфере, но просто стал частью высокочастотной цепи. Печальная судьба, которая не позволит воплотиться в новом мире. Как и мне, ему суждено было остаться пленником устройства. Оправданная цена за всеобщее благо. Кажется, Константин не очень хорошо разбирался в радиотехнике…

— Зато я хорошо разбираюсь, — проговорил Пётр Петрович, бесцеремонно спихивая труп на пол и усаживаясь в кресло перед пультом.

Вытащив из чемодана связку проводов, учёный торопливо подсоединил ими своё устройство с разъёмами на приборной панели.

— Вы всё ещё желаете остановить процесс? Мне казалось, я подробно объяснил вам…

— Объяснил что? Какой, к чёрту, новый мир? Оправданная цена? Всеобщее благо? — возмутилась разгневанная девушка. — Вы хоть видели, что творится на улицах?! Люди убивают друг друга!

— Очевидно, такова человеческая природа, — офицер задумчиво посмотрел куда-то в сторону. — Вы хотите жрать, даже когда вам это не нужно. И тогда вы начинаете пожирать друг друга. Но это временные трудности. Дети разбивают носы, пока не научатся ходить, ломают игрушки, прежде чем станут ценить их… Порядок начинается с мелочей.

— Но ведь это не игрушки! Не мелочи! Вы же заставляете людей ломать и разбивать… друг друга.

— Заставляю? Нет. Впервые человеку дана абсолютная свобода… Свобода от смерти. И каждый сам решит, что с ней делать. Разница лишь в том, что теперь сама природа вещей станет для людей учителем, научит стремиться к созиданию.

— И что это значит?

— Это значит, что бытие, как и прежде, определяет сознание… И в новом упорядоченном мире каждый непременно найдёт своё место. То, для чего он нужен. Свою функцию. Не благо ли это?

— Но ведь человек — это не функция…

— Человек — это его дело. Только такое существование осмысленно. Только человеческое дело может сделать его бессмертным. Моим делом было завершение проекта «Эгрегор». Поворот колеса истории вспять… — офицер НКВД выбросил сигарету, по-военному оправился и вытянулся по стойке смирно, словно готовясь к чему-то. — Именно поэтому я сейчас так спокоен. А вы в панике… Просто спросите себя, что толкового вы сделали за прошедшую неделю?

— Помешали тебе!

Толя схватил отложенный Петром Петровичем излучатель и мгновенно распылил в призрака микроскопические частицы.

— Благодарю вас, коллега. Эта болтовня порядком меня отвлекала, — одобрительно кивнул учёный. Сейчас, сняв пальто и бросив его на спинку стула, он лихорадочно подкручивал ручки внутри своего чемодана, подсоединённого к радиопередающему оборудованию башни. Надсадный звук, от которого вибрировало всё окружающее пространство, начал постепенно глохнуть. А периодически вспыхивающие в воздухе огоньки стали тускнеть и исчезать.

— Вы сможете что-то сделать? — спросил Лёня.

— В общем и целом… Я уже умею настраиваться на их несущую частоту. Если начать воздействовать на систему в противофазе, возможно, получится ослабить сигнал…

— Глушилка. Гениально! — воскликнул ликующий Толик, уже ощущая скорую победу.

— Благодарю. Только держите дверь! Не думаю, что воскресшие товарищи оставят нас в покое…

Эти опасения оказались вовсе не беспочвенными. Сквозь постепенно стихающий гул отчётливо слушался звук нескольких десятков ног, бегущих по металлическим ступеням. С лестницы повеяло холодным воздухом. Не заставили себя ждать и те, кто высасывал это тепло ради каждого своего движения. Но как только бледные окровавленные лица замаячили в дверном проёме, Толя вновь нажал на гашетку излучателя. Рентгеновский импульс выкосил одновременно троих или четверых зомби, сразу посыпавшихся через перила и покатившихся вниз по ступеням.

Вдогонку Лёня отправил свою электростатическую пулю. Натолкнувшись в полумраке то ли на стену, то ли на чью-то голову, заряд треснул с яркой голубой вспышкой. Вновь послышались звуки падающих тел.

Дождавшись перезарядки конденсаторов, Толя опять приготовился стрелять.