Истоки. Авансы и долги

Решение тяжелое, но в общем-то для нас довольно привычное. Да и вся манера мышления была традиционной. Более трех десятилетий по долгу службы я наблюдаю, как рождаются наши хозяйственные планы, и участвую в скромном качестве газетчика в их обсуждении. При подготовке очередной пятилетки повторяется одна и та же история. Авторитетные плановики фиксируют наше отставание в ключевых отраслях хозяйства и делают вроде бы логичный вывод: так мы превратимся в третьеразрядную державу, в какую-нибудь Верхнюю Вольту с ракетами; давайте поднапряжемся, затянем потуже пояса, подравняемся в приоритетной отрасли с передовыми странами, словом, проскочим неприятный период, а уж потом, в следующих пятилетках, у нас будут отличные возможности для повышения уровня жизни. Так оно и шло. Менялись лишь приоритеты. Сперва считалось, что главное — догнать и перегнать всех на свете по производству металла, добыче топлива. Достигли — а экономика все равно отсталая. Потом Н. С. Хрущев корил плановиков: они, мол, надели стальные шоры, а того не видят, что никто уже в мире не меряет развитость страны по металлу — меряют по химии. Значит, давай химизацию. Снова достигли, а толку? По производству минеральных удобрений прочно держим мировое первенство, но единственный пока результат — мы сумели превратить отставшую в этом Америку в поставщика зерна. Теперь вот, оказывается, машиностроение приоритетно — оно быстренько вытащит нас из грязи в князи. Иначе говоря, в лучших традициях старины новое руководство вычленило ключевое звено, ухватившись за которое можно вытащить народное хозяйство из застойного болота.

Разумеется, мы, экономисты, сразу оценили и масштабы, и неимоверную сложность принятой программы. Ну, допустим, затянем пояса еще на одну дырочку и таким способом наскребем триллион рублей капитальных вложений на пятилетку, как задано в плане. Сумма астрономическая, но достаточна ли она для финансирования проектировок? Да, формально она на 19 процентов больше, чем истратили в предыдущем пятилетии. Однако расчеты, выполненные разными экономистами, все время давали примерно одинаковую цифру: стоимость строительства растет на пять с лишним процентов в год, или примерно на 30 процентов за пятилетку. Значит, по покупательной способности помянутый триллион рублей не превзойдет сумму, израсходованную в пятилетке предыдущей, а планы приняты более грандиозные. Поэтому не удастся профинансировать многие проекты (не забудем: когда выделяют средства на какой-то объект, делят не деньги, а те ресурсы труда, материалов, оборудования, которые лишь символически обозначаются рублями). Вот и мы с известным экономистом Г. Ханиным при обсуждении проекта пятилетки сподобились предупредить через газету: то, что строили четверть века назад за миллион рублей, ныне требует трех миллионов, а это в планах не учтено. К сожалению, мы не были тогда услышаны. Таким образом, в саму материю плана были заложены грядущие финансовые дисбалансы.

Положительная программа, выдвинутая новым руководством, была традиционной еще в одном отношении. Спрашивается: какая сила заставит работника исполнять исключительно напряженные проектировки? Выпуск продукции машиностроения и металлообработки предстояло увеличить за пятилетку на 40–45 процентов. Почти в полтора раза! А сверх того, запланировали рывком поднять качество техники. Удастся ли разом решить две задачи — количественную и качественную? Мировой опыт учит, что эти цели плохо совмещаются: ради качества обычно жертвуют темпами роста. У нас, судя по прошлому, следовало опасаться обратного: привычный валовой подход иногда обеспечивал темпы, но никогда — качество изделий.

На эти непростые вопросы М. С. Горбачев в июне 1985 года ответил так: «…главная установка сегодня — осуществить всеми мерами перелом в умах и настроениях кадров сверху донизу, сконцентрировав их внимание на самом важном — научно-техническом прогрессе. Требовательность и еще раз требовательность — вот главное, что диктует нам, коммунистам, сложившаяся ситуация». Что ж тут нового? Мы, неразумные, своей пользы, конечно, не понимаем. Нам бы щи погуще, а интересы страны властно диктуют совсем другой приоритет. Начальники это за нас выяснили. Будут они решительнее требовать, строже спрашивать — мы все как надо и сделаем.

Эта увлекательная проектировка вошла бы в историю как очередная обреченная попытка единым махом выскочить из отсталости, если бы не одно обстоятельство: переменилась обстановка в стране. Быть может, главная заслуга инициаторов перестройки заключается в осознании того факта, что перемены в хозяйстве невозможны до тех пор, пока человек не свободен. У перестройки две стороны: экономические реформы и демократизация всей общественной жизни. Двигаться по этим направлениям можно лишь, так сказать, ноздря в ноздрю — заминка на одном пути немедленно стопорит продвижение по второму. Провал косыгинских реформ в шестидесятых годах в последнем счете тем и объясняется, что верхи желали преобразовать хозяйство, оставляя человеку функцию пресловутого «винтика» системы.