Источник судьбы

— Я христианин, и мой долг — нести свет истинной веры всем странам и народам, на которые распространяется мое влияние! — ответил Харальд. — Жители Хейдабьюра должны принять крещение, и на месте капища я построю церковь Христа.

Люди загудели громче, и теперь в голосах слышалось возмущение.

— Так нельзя, конунг! — закричал Асгрим. — Не будет мира и благополучия в той земле, в которой конунг не почитает богов! Ты должен приносить Одину и Фрейру жертвы за всех нас, если ты хочешь быть нашим коннугом! Иначе невозможно, и нам ни в чем не будет удачи!

— Разве такое может быть, чтобы у головы была одна вера, а у тела — другая! — едва дав ему договорить, начал и Торхалль хёвдинг. — Разве могут голова и тело хотеть не одного и того же! Что из этого выйдет! Асгрим хёвдинг прав, нам не будет счастья и удачи!

— Тогда пусть тело следует за головой, как и положено! — надменно ответил Харальд конунг. — Большим другом мне станет всякий, кто примет закон Христа! Примите крещение, лучшие люди Хейдабьюра, и тогда за вами последуют другие!

Но к этому времени на площади стоял такой шум, что конец его речи почти никто не расслышал. Все были возмущены, Асгрим орал что-то, но за общим шумом разобрать слов было нельзя — пожалуй, к счастью для него. Торхалль хёвдинг тоже раскраснелся от возмущения, его светлые волосы почти встали дыбом вокруг огромного залысого лба.

— Но ведь можно сделать и так! — воскликнул Кетиль, бывший фогт Сигурда конунга, человек, пользовавшийся в Хейдабьюре большим влиянием. — Мы могли бы принять Христа наряду с нашими богами, построить для него церковь, только на другом месте, и пусть он будет еще одним покровителем и защитником Хейдабьюра. И мы будем на каждом пиру провозглашать кубки в его честь, наряду с другими богами, предками и павшими.

— Но святилище должно быть почитаемо конунгами, как положено! — кричал Асгрим хёвдинг, поддерживемый ропотом собравшихся. — Фрейр должен получать от конунгов все положенные жертвы!

— Но христиане в Хейдабьюре будут свободно отправлять свои обряды! — Харальд тоже был вынужден кричать, чтобы быть услышанным.

— Может быть, на этом мы сговоримся! — Торхалль хёвдинг кивнул и вытер мокрый лоб.

— Опомнись, конунг, о чем ты говоришь! — Хериберт потянул руки к Харальду. — Ты хочешь вступить в соглашение с дьяволом! Собираешься поставить рядом алтарь Богу и алтарь сатане! Не бывает христиан наполовину, бывают спасшиеся и погибшие! Не позволяй этой стране погибнуть!

— Кто здесь хочет быть конунгом, Харальд сын Хальвдана или этот чернохвостый? — дерзко крикнул Торольв, племянник Асгрима, и люди засмеялись. Харальд почувствовал себя уязвленным.

— Я сам решаю, какие законы будут на моей земле! — бросил он Хериберту. — А ты, святой отец, лучше меня знаешь, что добрыми христианами не становятся за один день и даже за один год! Вспомни, сколько раз император Карл усмирял саксов, баварцев и фризов! Всю жизнь он им проповедовал железным языком меча, но его жизни не хватило, чтобы сделать из них добрых христиан! А эти люди мне не чужие, они одного со мною рода, и я не хочу поубивать их всех, чтобы покорить!

— Мертвым проповеди ни к чему, а если они умрут язычниками, то уж точно не спасутся! — крикнул Рерик. — Примем Христа в круг наших богов, и на этом помиримся!

Он сам не заметил, что по привычке назвал «нашими» богами Одина, Тора и Фрейра, и никто этого не заметил. Даже для крещеных норманнов древние боги Севера оставались гораздо более своими, чем новый франкский бог по имени Кристус.

— Всем слушать, что я решил! — рявкнул Харальд, которому надоел шум. — В Хейдабьюре будет посторена церковь, и все христиане, живущие или приезжающие в вик, будут свободно поклоняться Христу. Торговые гости из христиан получат послабление в пошлинах. Но я не стану запрещать вам приносить жертвы и устраивать пиры в честь богов, как у нас… у вас в обычае с давних времен.

— Но ты, конунг, ты сам будешь приносить жертвы? — не отставал Асгрим хёвдинг.

— А мне самому, как христианину, не пристало приносить жертвы и служить языческим богам! — твердо ответил Харальд. — В моем доме отец Хериберт будет служить Христу.

— Но жертвы за весь народ должен приносить конунг! Иначе мира и благополучия в стране не будет. И мы не примем конунга, который не согласен обеспечить нам мир и благополучие.

— А я думаю, что такой человек найдется!

Эти последние слова произнес женский голос, что было весьма удивительно само по себе. Но никто не удивился, что женщина решилась подать голос на тинге. Возле ворот святилища стояла фру Ульвхильд. Никто не заметил, когда и откуда она появилась, но теперь ее видели все и все разом замолчали, давая сказать самой уважаемой пророчице в Хейдабьюре.

— Ты думаешь, фру Ульвхильд, что такой человек найдется? — повторил Торхалль хёвдинг. — И на кого ты укажешь?

— Я и сейчас вижу этого человека. Скажи-ка, Рерик конунг, — темные глаза пророчицы нашли младшего из братьев, — если жители Хейдабьюра предложат тебе приносить жертвы от их имени, ты согласишься?