Источник миров

Дерево помогло мне. Я подобрался к двум головам, которые метались, с отвратительной жадностью разевая пасти. Солдаты боялись Пифона, и этот страх должен был спасти меня. Я был сейчас не героем Древней Греции, а Джеем Сивардом, который сражался в ужасном, бледном свете золотых цветов. Я лишь молился, чтобы мне хватило времени.

У меня не было щита. То и дело отбивая удары мечей, я отступал. Моя кровь смешалась с кровью десятка убитых мной воинов. Мой кентавр боролся словно демон, а цветы Аполлона пили нашу кровь.

Золотая почва впитывала нашу кровь. Наконец обезглавленное тело одного из воинов задергалось на песке, истекая кровью. Цветы жадно подставляли свои лепестки, ловя каждую каплю драгоценной жидкости.

Дерево тоже питалось человеческой кровью. Медленно-медленно, покачиваясь, опускались и засыпали головы. Покачиваясь, они опускались и засыпали.

Три тысячи лет назад Язон обманул Медею, подмешав в напиток лекарство, которое усыпило Пифона. Я смотрел на мир глазами Язона и знал об этом. Сок волшебных растений или кровь.

Никто бы из людей не смог проделать путь, которым попал сюда я. Но и я бы погиб, если бы не затмение. Силы Природы сегодня были на стороне Гекаты.

Дерево-Пифон пило кровь и медленно засыпало, словно насытившийся вампир. Его корни высасывали напиток, который лился из живых тел.

Я ждал. Когда же Пифон совсем затих, замер, я, затаив дыхание, отступил под защиту дерева. Воины, подняв мечи, пошли было вперед, но, заколебавшись, уставились на еще подергивающихся змей. Мне дорога была каждая минута.

Самые низкие ветви дерева были голыми. Я сумел схватиться за них. Раскачавшись, подтянулся и поставил колено на одну из нижних ветвей, а потом полез вверх, хватаясь за ветки, которые медленно извивались в моих руках.

Головы змей шипели вокруг, ленивые после кровавого пира. Если бы у меня было время посмотреть по сторонам, то я давно уже умер бы, скованный холодным ужасом, но сейчас все мое внимание было сосредоточено на неправдоподобной вещи, мерцающей тысячами бликов в темном саду.

Дрожащей рукой я дотянулся до руна, коснулся золотой шерсти!

Сидя верхом на изгибающейся ветке, я подтянул к себе руно. У меня тряслись руки. Руно было живым, неописуемым. Я перебросил его через плечо, словно накидку. Руно прилипло к моей одежде, так что привязывать его нужды не было.

Оно оказалось живым.

Только мертвые остались лежать в саду, когда я спустился с дерева. Все воины Аполлона разбежались.

Кентавр ждал меня, глаза его вылезли из орбит, как у испуганной лошади. Даже Панург держался в отдалении. Цветы Аполлона завяли и хрустели у меня под ногами, словно тлеющие угли.

Я никогда не знал, как устроено руно. Колечки из аккуратных золотых проволочек были как щупальца, собиравшие энергию из неизвестных мне источников; энергию, что входила в мое тело и сознание, наполняя меня сверхъестественной силой.

Гефест — величайший мастер нечеловеческой расы — сделал руно, своего рода биомашину, и теперь оно заменяло простой коллоид. Какие формы физиопсихологического симбиоза заставляли его работать, я так и не смог понять.

Я удивился бы, если бы мое тело и сознание смогли бы долго сопротивляться разрушительному воздействию руна. Руно носить оказалось опасно. Но еще опасней было поддаться той эйфории, что дарило руно. Я мог просто сойти с ума, впасть в экстаз… Я думал только о том, как совладать с этим оружием.

Когда я подошел к дверям, ведущим в храм, Панург отвернулся от меня, а кентавр замер на расстоянии, словно норовистая лошадь. На стенах сверкали отблески огня руна.

Наконец мы вернулись в огромный зал, где еще шумела битва. Армия кентавров уже далеко продвинулась. Многие коридоры оказались завалены трупами воинов Аполлона.

Но теперь на поле боя наступила тишина.

И вдруг крик ужаса поплыл над толпой, когда люди увидели меня. Однако я не слышал их воплей. Все, что я слышал, — тихое гудение колечек руна, которые наполняли силой мое тело.

Я последовал за Панургом через большие комнаты, где лежали мертвые защитники Гелиоса. Повсюду при нашем появлении воцарялась тишина. Когда сражающиеся видели руно, они понимали — время сражений смертных закончено. Наступало время битвы богов.

Наконец мы вошли в тот зал, который я видел глазами Гекаты. Теперь и тут стало темно… очень темно. Со всех сторон звучали голоса, покачиваясь, непрерывно взывала к небесам толпа молящихся. Медленно вдоль темных стен пробирались жрецы в золотистых накидках. Я видел маски, которые они надели, — безликие круглые солнечные диски. Узоры на масках символизировали загадочные знаки Аполлона. И еще эти маски тускло светились.

Сверкающее кольцо висело в темном небе над Гелиосом. Затмение было полным.

— Отверни свой темный лик от нас, о Аполлон! — молили, отдавая бесконечные поклоны, жрецы.

— Отведи свой взор от Гелиоса!

На алтаре под золотой короной в золотистом саване лежало тело. «Сайна, — подумал я. — Она ждет, когда ее принесут в жертву». И миг жертвоприношения должен вот-вот наступить.