Истерн Вестерн

Напутствие жены не пошло мужу на пользу. Свернув с дороги в лес и проскакав километров двадцать по лесной тропе, он чуть не врезался лбом в толстую, низко растущую сосновую ветку. В последний момент Леха успел притормозить лошадь и низко пригнуться, и тут кто-то прыгнул сверху ему на спину. Леха упал на землю, его быстро скрутили чьи-то ловкие руки, накинули мешок на голову и забросили в седло.

Они долго скакали по тайге. Наконец, лошади остановились. Леха услышал громкую музыку, сквозь которую пробивались чьи-то вскрики. С него сдернули мешок и стащили с лошади. Он снова обрел возможность не только слышать, но и видеть, и дышать полной грудью.

На большой поляне гремела музыка. Пожилой синеречник с вислыми седыми усами устроился на широком пне, обхватив руками магнитофон, и крутил ручку, то увеличивая, то уменьшая громкость. Человек десять, выстроившись в шеренгу, раскачивались, переступали ногами и дружно вскидывали руки в такт доносившейся из магнитофона ритмичной композиции. Остальные сидели в стороне, подбадривая танцующих одобрительными возгласами.

Рослый синеречник с оскаленной волчьей маской на лице, в кожаных штанах с бахромой и в такой же кожаной куртке с силой хлестал пастуха Петьку гибким прутом. Петька всхлипывал и извивался на земле.

– Колопако! – крикнул поймавший Леху синеречник. – Еще один привезли!

Главарь синеречников прервал экзекуцию и подошел к Лехе.

– Попался, глупый человек! – глухо прозвучал голос из-под маски. – Утром Колопако будет варить тебя в кипятке, однако.

Он обернулся к танцующим, и музыка стихла.

– Там вяжи! – Он указал на две березы, растущие на краю поляны. – И этот тоже! Моя обоих варить будет.

Леху прикрутили веревками к дереву. Следом притащили пастуха и привязали рядом. На этом синеречники потеряли к пленникам всякий интерес и переместились вместе с магнитофоном на другой конец поляны, где и пировали до поздней ночи.

Пастух Петька задремал и всхлипывал во сне, его тело обвисло на веревках. А Леха не спал. Он никак не мог представить, что завтра утром его будут варить в кипятке, и, главное, не понимал – зачем. Он хорошо знал синеречников, они никогда не слыли людоедами, а те, к которым он попал в руки, совсем не выглядели умирающими от голода. Да и разве может быть голоден охотник в весенней тайге? Что-то здесь было не так. Надо просто им объяснить, что варить его в кипятке, да и Петьку тоже нет никакого смысла. Напрасный расход топлива и воды. Но воды и дров вокруг было достаточно, и этот довод мог не сработать. Нужно придумать что-то еще.

Он пошевелил связанными за спиной руками и вдруг почувствовал, что веревка не так сильно сжимает запястья. Он задергался, закрутил сжатыми кулаками и выдернул кисти из пут.

Синеречники крепко спали, с той стороны поляны не доносилось ни звука. Леха развязал веревку на груди, потом разбудил и освободил Петьку. Они осторожно, следя за каждым шагом, отступили с поляны в лес и рванули прочь со всех ног.

***

Утром на пригорке, покрытом пробивающейся зеленой травой, появились три всадника. Они приблизились к плетню, осмотрели двор и дом с закрытыми окнами, после чего Семеныч-Бородавка направил лошадь к калитке.

– Погоди, Семеныч, – сказал один из парней. – Знаешь, если у нее Великая Депрессия, то лучше бы… это…

– И то верно, Семеныч! – поддержал его второй. – Может быть, сначала покричим?

– А что, давай покричим! – неожиданно согласился Семеныч-Бородавка.

Он пошарил в кармане шаровар и вытащил сложенный листок бумаги. Развернул его, прочитал что-то про себя, шевеля губами, и весело закричал во всю глотку:

– Луч уперся в стеночку! Проснись, Слепая Леночка! Выгляни в окошко, улыбнись немножко! К тебе купцы пришли, поцелуй им пошли! Для первого разочка можно и в щечку! А я шапку сниму и тебя обниму!

Семеныч не сомневался, что на такое романтическое послание откликнется любая девушка. И он не ошибся. Окно в доме со стуком распахнулось, из затененной комнаты прогремел выстрел. Семеныч-Бородавка выронил листок и схватился за щеку. Из-под его ладони потекла узенькая струйка крови. Второй выстрел сбил папаху с его головы. Всадники развернули лошадей и во весь опор помчались к лесу.

Но свято место пусто не бывает, и через пару часов к дому Слепой Леночки прибыли разведчики Колопако. Они оставили лошадей в лесу и подобрались к плетню, держа оружие наготове. Пожилой синеречник с вислыми усами поднял на пригорке папаху Семеныча-Бородавки и водрузил себе на голову. Слепая Леночка увидела их через окно и даже вышла на крыльцо, чтобы убедиться, не померещились ли ей эти четверо необычного вида вооруженных мужчин с лицами, покрытыми синими полосами.

– Снова женихи пожаловали? Или просто так, поцеловаться? – неприветливо спросила она.

В отличие от Семеныча-Бородавки, синеречники не знали, что у Слепой Леночки Великая Депрессия, и вместо того, чтобы сразу бежать врассыпную, попытались перелезть через плетень. Тем более, что красивая девушка подхватила подол юбки и потянула его вверх.