Испытательный срок

— Ну просто с головы до пят обнюхал. Ауру смотрел и так, и этак. Спрашивал обо всем: как Динора двигалась, как проявлялось ее волшебство в танце, как я чувствовал себя во время морока… ну, и всякое. Просил, чтобы ты тоже к нему пришла и все рассказала.

— Я?

— Что видела и слышала. Все к тому идет… — эльф запнулся.

— ... что эльфийке нашей чудорукой помогли?

— Ты тоже догадалась? Как? Ирэм говорит, если бы Динора прибегала, даже время от времени, к черной магии, способность к искусству она потеряла бы.

— А может, это у нее было в первый раз, черное колдовство-то: страсть, обида, вот и ошалела девочка. Вы же, эльфы, с рождения маги сильные. А способность к искусству, может, начала терять позже. Поэтому-то и понесло ее на старые тракты. Логично?

— Ирэм сказал, слишком сильное колдовство для обычной актрисы, даже эльфийки. Где она такому научилась, откуда силы взяла? Для снятия порчи ему потребуется помощь. Ирэм обещал, что попросит кого-нибудь из коллег.

— Ирэм сказал, Ирэм обещал…Не слишком быстро вы все к нему переменились? Он странный, разве ты не видишь? Ходит, вынюхивает, тролль этот еще…

Альд торопливо произнес, словно пытаясь оправдаться:

— Ирэм очень сильный маг, даже Сонтэн это признает. И он сам предложил мне помочь, я не просил. Значит, увидел по ауре, у меня и у тебя. А еще рука Сонтэна... Старик-то почему-то тянул до последнего. Еще немного, и мог умереть. Нет, мы Ирэму обязаны.

— Он что, бесплатно тебя расколдовывать будет?

— Не совсем. Я предлагал ему место мага при родительском доме, с клятвой на Нити, со всеми условиями и привилегиями.

— Ничего себе, обещаниями раскидываешься! Он согласился?

— Отказался.

— От такого предложения?! Все это странно, очень странно! Сидит тут в этой дыре занюханной, с такими-то способностями! Почему?

— Ирэм просил…

— Да поговорю я с ним!

— Ладно, — Альд быстро сменил тему. — Видела, три обоза пришли?

— Угу. Только у них тут конечная в Туннице.

— Знаю. Я к тому, что послезавтра вечером в городе орочий праздник. Все имбирные дома будут открыты. Танцы, фейерверки. Пойдем.

— С тобой?

— С нами. Мы все собираемся, с Сонтэном останется служанка.

— Ирэм тоже пойдет?

— Пойдет. Ты что, боишься его, что ли?

— Да ну тебя!

Я, конечно, согласилась. Отчего же не повеселиться напоследок бедной девушке, зная, что завтра нелегкая может занести ее к… неважно.

Закончив с телегами, Ирэм выгнал из своей телеги Альда и залег там, по всем признакам не собираясь двигаться до ужина.

— Даша! — крикнула выскочившая на крыльцо Лим. — Ты на задний двор? Отнеси Ирэму чистые полотенца!

— С каких пор ты для него стираешь?

— Да ладно тебе, Даша! Ирэм – одинокий мужчина, совсем захиревший без женского…

— … тепла?

— Ухода! Да ну тебя! — подруга покраснела. — Хватит на него волком смотреть. Хороший человек ведь. И нам помогает.

— Вот только ради этого, — пробурчала я, принимая из рук Лим чистые полотенца и выстиранную одежду мага. — И потому что мне все равно нужно с ним поговорить.

Когда я пришла на задний двор, маг Ирэм принимал водные процедуры. Он стоял у скалы, по которой стекал ручей, и фыркая, черпал воду из углубления. В целом он выглядел гораздо чище, чем обычно, но волосы его казались по прежнему грязными и слипшимися. Качком маг Ирэм не был, но я все равно залюбовалась его обнаженной до пояса половиной: мышцы на ней играли под блестящей от влаги кожей. Ротик прикрой, Дашенька, сказала я самой себе и подошла ближе, покашляв.

— Это ты, Лим? — спросил маг, не оборачиваясь.

— Это я, Даша. Вот, просили передать.

Ирэм зыркнул через плечо и взял у меня из рук полотенце. Он обернулся, вытираясь, и застыла в ужасе. На груди у мага, вокруг плоского серебряного медальона, гладкого, без надписей и узоров, переливались черные сполохи, похожие на нити проклятия на руках Альда, но гораздо более яркие и искристые. Я с трудом отвела взгляд. Если Ирэм ведет себя как будто так и надо, комментировать увиденное не буду. Маг принялся вытираться и быстро накинул чистую рубашку. Затем уселся на приступку телеги и подверг меня подробному допросу. Я послушно рассказала все, что помнила, понимая, что это нужно для выздоровления Альда. Однако мысль о черных искрах на груди Ирэма не давала мне покоя. Маг постепенно перешел к остальным моим спутникам. Я была очень осторожна – у каждого в нашей телеги имелись секреты, и мне не хотелось выболтать их ненароком. Но мага интересовали вполне невинные вещи: наш аппетит во время пути, режим сна, общее самочувствие в периоды Сильной и Слабой Луны. Моя легенда Ирэма заметно позабавила.

— И как там у вас, в долине, дела? — поинтересовался он, саркастически подняв бровь.

— Э-э-э… да хорошо дела. Живем… хлеб жуем.

Когда вопросы мага иссякли, и он погрузился в задумчивость, вычерчивая какие-то причудливые линии угольной палочкой на листе бумаги. Про меня он, казалось, забыл.

— Господин Ирэм, у Альда все будет хорошо?

— Будет,— рассеянно ответил маг. — Пока ты рядом.

— А как вы определили, что он приворожен? По черным искрам?