Испытательный срок

Всё, разговор окончен. Ира задумчиво погладила уголок удостоверения. Под прозрачным пластиком тускло мерцала в желтоватом кухонном свете печать магического контроля. Безусловно, куда спокойнее было бы найти себе местечко по обычной специальности вроде тех, где доводилось подрабатывать во время учёбы и после, уже с дипломом на руках, но тогда ради чего все сегодняшние треволнения? Мама частенько бралась решать за дочь и ни разу ещё не прогадала…

Звон разбитого стекла вырвал Иру и размышлений. Компот розовой лужей расплескался по линолеуму, омывая осколки банки и неумолимо подбираясь к холодильнику. Мама проворно схватила с батареи тряпку и оттеснила в сторону растерянно ругающегося папу.

– На счастье, – уверенно заявила она.

II. По закону подлости

В отделе принято было презирать суеверия, однако с тем, что утро понедельника не бывает добрым, Макс в глубине души соглашался. Благополучно проигнорировав недостаточно назойливый будильник, подъём он бессовестно проспал; из-за этого встрял в самую толкучку в автобусе, а потом вместе с самим автобусом – в безнадёжную пробку. Прокляв про себя всех в мире криворуких водителей, Макс выскочил из печально пыхтящей выхлопными газами душегубки и уже почти отмахал трусцой три оставшиеся остановки, когда его настигло мрачное Ксюшино сообщение: «Отсидись где-нибудь до одиннадцати, шеф злой». Отсиживаться, впрочем, негде: застрять у правопорядка не выйдет из-за последнего скандала, а научники уже закрылись в лабораториях и теперь до обеда к себе не пустят. На парковке перед Управой ни единой живой души, зато начальственный внедорожник тут как тут, грозно сверкает чёрными боками между Ксюхиным глазастым чудовищем и пыльной Яриковой «тойотой». Вздумалось же Верховскому заявиться с утра пораньше именно сегодня! Впрочем, это как раз неудивительно. Он и приехал-то, небось, ради того, чтобы устроить Максу выволочку по всем статьям, а тут этот злосчастный будильник…

В вестибюле вместо красотки Верочки на глаза первым делом попался ласково улыбающийся Викентьев. Вряд ли безопасник караулил тут именно Макса, но после прошлой недели пересекаться с ним не хотелось даже случайно. Тот, однако, не упустил случая посмаковать свершившуюся уже победу и решительно потопал наперерез – здороваться.

– Что-то не рано вы, Максим Николаевич, – елейно заметил Викентьев, пожимая руку недругу.

– Чрезвычайные обстоятельства, – нагло соврал Макс и напустил на себя значительный вид. – Прошу прощения, мне нужно в отдел.

– Конечно. Всегда отрадно видеть служебное рвение, – осклабился безопасник, отступая с дороги.

Макс проглотил просившиеся на язык указания относительно того, куда и зачем следует отправиться Викентьеву, и размеренным, насколько получалось, шагом прошествовал к лифтам. Вежливое Верочкино приветствие осталось без внимания, а когда Макс о нём вспомнил, оборачиваться стало уже поздно. Что ж, по сравнению с тем, что ждёт в родном отделе, это всё так, мелкие неприятности…

Ксюша, увидев Макса на пороге, сделала страшные глаза и обречённо вздохнула.

– Михалыч ушёл терзать научников, – безрадостно сообщила она. – Скоро вернётся. Лучше найди себе дело где-нибудь подальше…

– Нет у меня дел, – огрызнулся Макс, швыряя рюкзак на стол. Невзгоды надо встречать в полный рост, а не прятаться от них по кустам, тем более что головомойку он, как ни крути, честно заслужил. – Где все?

– Ну, Костик с Андреем в командировке, – напомнила Ксюша, и на душе стало совсем паршиво. Фиг с ним, с Черновым, а вот без Андрюхи будет тоскливо. – Ярика не видела, но он где-то тут, а Мишку шеф погнал к безопасникам. На, печеньку возьми.

Она протянула ему жестяную коробку, и Макс покорно выудил оттуда обильно посыпанное сахаром печенье. Самое время желудку вспомнить, что в него со вчерашнего вечера ничего не забрасывали. Боковой общий стол, который обычно служил Ксюше для всякой чайной дребедени, весь был занят разложенными в неведомом порядке распечатками звёздных карт и каких-то расчётов, от одного вида которых Максу стало худо.

– Это чего? – он кивнул на навевающую дурноту макулатуру. – Опять что-то в календарях упустили?

– Не, там всё хорошо, – Ксюша скользнула рассеянным взглядом по испещрённым пометками листам бумаги. Судя по тщательно демонстрируемому равнодушию, она тоже ни черта в них не понимала. – Не знаю, может, Зарецкий что-нибудь для шефа считал.