Испытание Уинтер

– Хватит, – сухо перебил Саймон. – Ты завёл нас в джунгли ночью, прекрасно зная, что вокруг полно животных, которые убьют нас одним укусом. Мы и так тебе доверились. Пора уже рассказать нам всю правду.

– Не бывает «всей» правды, – сказал Габриэль. – У каждого она своя.

Саймон скрипнул зубами и не прижал Габриэля к ближайшему дереву, превратившись в медведя, только потому что болел бок.

– Ну так расскажи нам свою правду, – прорычал он, надавливая на марлю, прикрывающую швы, словно это облегчило бы боль. Но лучше не стало, и он зашипел, злясь на себя за слабость.

– Вернись в сумку, Саймон, – окликнула Уинтер. – Только хуже сделаешь.

– Да всё в порядке, – пробормотал он, убирая руку. – Откуда ты столько знаешь, Габриэль? Про деревню, про племя, про их легенды…

Габриэль не ответил. Саймона это не удивило, и спустя недолгий момент тишины, нарушаемой лишь звуком шагов, он решил надавить.

– Ладно, тогда я сам угадаю, – сказал он, стирая пот со лба. – Ты Хранитель, а значит, не должен знать про племя Наследников, спрятанное в лесу. Но ты знаешь. И если список Наследников Верховного Совета поддельный, значит, ты решил скрыть от них эту информацию, хотя спокойно мог всё рассказать. Особенно в последние две недели.

Габриэль ничего не сказал, но и не возразил. Поэтому, глотнув нестерпимо влажного воздуха, Саймон продолжил:

– Ты ничего им не сказал, потому что с самого начала не собирался. Даже сейчас ты рассказал историю племени только мне, а не нам всем. Это потому, что я тоже Наследник? И ты думаешь, что я вправе знать. Тебе не обязательно было сбегать с нами, чтобы скрыться от Вадима и Верховного Совета. Ты управляешь им. Значит, ты с самого начала планировал эту поездку, и тогда остаётся только два варианта. Первый: ты заодно с Вадимом и ведёшь нас на смерть.

– Я бы ни за что не стал работать с этим бездушным убийцей, – сквозь зубы процедил Габриэль.

– Значит, вариант второй, – сказал Саймон. – Ты знаешь про племя Наследников, потому что ты там родился. Это твой дом, да?

Габриэль резко остановился, и Саймон замер в паре шагов от него. Но он не стал соглашаться с его словами – или, скорее, полностью их отрицать, – а просто поднял руку, жестом показывая остальным, нужно подождать.

Саймон нахмурился.

– Какой смысл врать, – начал он, но не успел договорить, как по коже пробежали мурашки. Что-то вдруг изменилось. Он не сразу понял, что именно, но пару мгновений спустя до него дошло.

Непрерывный гул насекомых стих, и лес погрузился в тишину.

– Саймон… – едва слышно окликнула Уинтер дрожащим голосом. Он обернулся, приготовив заострившиеся когти, и поначалу ничего не заметил, но потом он взглянул на лес глазами ночного животного, и зрение прояснилось.

И увидел.

Несколько десятков животных обступили их смертоносным кольцом. Ягуары, кайманы, пумы, даже огромная анаконда безотрывно смотрели на них, и Саймон мгновенно понял, кто перед ним.

Наследники Южной Америки.

7 Наследники Амазонки

Наступила тишина, и долгое время никто не смел шевелиться.

Саймон сомневался, что друзья видят окруживших их хищников, но они явно что-то почувствовали, потому что даже Уинтер не проронила ни слова. Они так и стояли, замерев, пока Саймон не поднял руки, убирая острые когти.

– Мы не враги, – произнёс он, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Мы как раз вас искали…

– Йара? – перебил его Габриэль, шагнув к ближайшему ягуару. – Дельфина?

– Габриэль?

В мгновение ока крупная кошка обернулась высокой стройной девушкой в лёгком платье и с прямыми тёмными и длинными волосами. С дерева к ней спрыгнул другой ягуар, в воздухе грациозно обернувшись ещё одной девушкой. Она была похожа на первую как две капли воды, только волосы были до плеч, а платью она предпочла джинсовые шорты. Не успел Саймон понять, что происходит, они обе бросились к Габриэлю.

Наверное, стоило за него заступиться – в конце концов, Габриэль был Хранителем и сам говорил, как сильно не любят Верховный Совет в племени Наследников. Но близнецы не напали на него – наоборот, накинулись с объятиями, и Саймон понял, что угадал. Габриэль здесь родился.

Он обнимал их, как родных, уткнувшись лицом в плечи. Они говорили о чём-то, тихо и быстро; даже если бы Саймон знал язык, всё равно не услышал бы. Но помимо девушек, которые явно не представляли опасности, оставалось ещё множество хищников. Они не двигались – так и сидели среди деревьев и кустарников, готовые в мгновение ока сорваться с места, а когда Саймон попытался их пересчитать, то понял, что все взгляды направлены на него.

– Уж простите, что лезу, – резко произнесла Уинтер, – но никто не хочет объяснить, что происходит?

Габриэль, не выпуская девушек из объятий, выпрямился и взглянул в их сторону. В его глазах блестели слёзы.

– Прошу прощения, – сказал он. – Это мои племянницы, Йара и Дельфина.

Уинтер захлопала ресницами.

– Погоди. То есть…

– Да, – ответил Габриэль, шмыгнув носом. – Ты угадал, Саймон Торн. Я здесь родился, и это племя – моя семья.