Испытание

– Спасибо! Голова на плечах у меня пока есть.

Двери в зал уже открылись, и жнецы входили и рассаживались. Анастасия металась в толпе в поисках дружественных лиц, которые могли бы, пусть и рискуя, помочь ей. Жнец Кюри уже была в зале, да она бы и не стала просить Мари ни о чем. С нее и так довольно. Жнеца Манделу она в любом случае просить не станет – он был председателем лицензионного комитета, и сейчас начнет раздавать кольца новоиспеченным жнецам. Можно было обратиться к Жнецу Аль-Фараби, но тот уже пожурил ее за плохое знание парламентской процедуры, и теперь может высмеять вновь. Анастасии был нужен тот, кого она могла назвать другом и кто мог просветить ее по части внутренних механизмов работы конклава и, вообще, сообщества жнецов.

Как тут делаются вещи. И как они не делаются.

Анастасия вспомнила про «Гипероблако». Про то, как «Гипероблако» нашло лазейку в собственных законах и сумело поговорить с ней, когда она находилась между жизнью и смертью. Сказало ей, что она – особенная. Что она сыграет важную роль, может быть, даже определяющую. Анастасия подозревала, что слова «Гипероблака» относились как раз к сегодняшнему дню. Теперь пришел черед Анастасии искать лазейку, причем достаточно широкую, чтобы протащить через нее все сообщество жнецов. Наконец она нашла того, кто был достоин ее тайного плана.

– Жнец Сервантес! – произнесла Анастасия, мягко взяв того под руку. – Могу я переговорить с вами?

Двое учеников получили кольца жнецов, еще двоим было отказано. По иронии судьбы, тот ученик, что искал монетку, получил имя Жнец Торп – по имени олимпийского атлета, знаменитого своей скоростью. Девушка-ученица получила имя Жнеца Маколифф, в честь женщины-астронавта, погибшей в катастрофе, случившейся с американским шаттлом задолго до грандиозных космических катастроф, потрясших человечество уже в эпоху бессмертных.

Ко времени, когда начались испытания учеников, многие из жнецов уже пребывали на грани истерики: на уме у них было лишь голосование по кандидатуре на пост Высокого Лезвия. Но Ксенократ решил провести его после того, как конклав разберется с учениками: если бы сначала шло голосование, то, вне зависимости от его результатов, жнецов к решению текущих дел было бы уже не вернуть.

Испытание проводил Жнец Солк, и состояло оно в демонстрации знания ядов. Каждому ученику дали задание приготовить яд и антидот к нему, а потом принять и то, и другое. Шестеро из девяти учеников успешно справились с заданием, а вот троих пришлось срочно отправлять в восстановительные центры.

– Отлично, – кивнул головой Ксенократ после того, как увезли последнего мертвого ученика. – Есть еще неотложные дела? Или приступаем к голосованию?

– Давно пора! – крикнул кто-то из числа самых нетерпеливых.

– Отлично, – резюмировал Ксенократ. – Подготовьте ваши планшеты.

Он подождал, пока жнецы подготовятся к электронному голосованию и спрячут свои планшеты в складках мантий, чтобы никто не смог подсмотреть за своим соседом.

– Голосование начнется по моей команде и продолжится десять секунд. Тот, кто не уложится в данное время, считается воздержавшимся.

Анастасия ничего не сказала Жнецу Кюри. Вместо этого она встретилась глазами со Жнецом Сервантесом, который кивнул ей. Анастасия сделала глубокий вдох и задержала дыхание.

– Начали! – провозгласил Ксенократ, и голосование началось.

Анастасия проголосовала в первую секунду. Затем, не дыша, принялась ждать. Время должно быть выдержано до долей секунды. Любая ошибка фатальна. Наконец, когда прошло восемь секунд, Анастасия встала и произнесла громко – чтобы слышал каждый из жнецов в зале:

– У меня официальный запрос!

Ксенократ встал со своего места.

– Какой запрос? Мы в процессе голосования!

– Голосование закончено, ваше превосходительство. Время истекло, все голоса поданы.

Анастасия не позволила Высокому Лезвию остановить ее и продолжала:

– До того момента, пока результаты не озвучены, любой жнец, взявший голос, имеет право сделать официальный запрос.

Ксенократ взглянул на парламентария, и тот кивнул головой:

– Она права, ваше превосходительство.

По меньшей мере сотня жнецов негодующе взревели, но Ксенократ, который давненько уже не пользовался своим молоточком, с такой яростью набросился на них, что ропот моментально стих.

– Взять себя в руки! – проревел Верховное Лезвие. – Кто не успокоится, вылетит с заседания!

Затем он повернулся к Анастасии:

– По какому поводу запрос? Надеюсь, он принесет нам всем только пользу?

– Запрос следующий: есть ли у мистера Годдарда достаточные основания для того, чтобы занимать пост Верховного Лезвия? Ведь он не является стопроцентным жнецом.

Годдард не смог сдержаться:

– Я протестую! Это намеренное затягивание голосования!

– Голосование уже прошло! – напомнил ему Ксенократ.

– Тогда пусть ваш клерк зачитает результаты, – потребовал Годдард.