Исправник

Путешествовать без Яшки было легко. Словно открылось второе дыхание. Анюта и Дунька не шли, а летели — как душами, так и телами, которым стали не страшны ни усталость, ни даже боль, если от этого выиграет дело. Дело Сказочника. Успех его миссии — теперь это общая цель.

— Сколько еще деревень впереди? — Дунька всем видом показывала, что она пройдет сколько нужно: хоть сто деревень, хоть тысячу. Только чтобы вместе.

Сказочник помрачнел.

— Осталась одна.

— Проиграть нам теперь нельзя. Значит, мы своего добьемся, — уверила Дунька. — Если нам не поможет местная власть, мы найдем в деревне тех, кто сделает это без разрешения остальных. Правильно?

— Именно так мы и поступим.

Настрой Сказочника был решительным. Осталась последняя возможность решить дело мирным путем. Иначе, как он сказал, придется идти обратно и делать то, о чем только что напомнила Дунька. Прежде, чем победить дивов, придется победить людей. Анюта, отправляясь в путь, представляла будущее совсем не так.

— Что находится дальше, за последней деревней? — спросила она.

— Дальше на север начнет холодать, там люди не выживают. На запад лучше не соваться, если не хотим напороться на дивов. А на востоке — огромные пустые пространства.

— Если на востоке нет людей, нет дивов, нет радиации... Может, отправимся туда?

Не удержавшееся на языке предложение получилось в манере Дуньки, оно сквозило малодушием и желанием сбежать от трудных решений, а ответ был известен заранее. Поэтому Сказочник на него не ответил. А если собирался ответить, то не успел, Анюта заполнила паузу новым вопросом:

— Папа говорил, что если существуют другие деревни, то люди из разных деревень не поймут друг друга, потому что с древности говорили на разных языках. А с нами говорят как обычно.

Дунька даже не поняла, о чем речь.

— Говорить на разных языках — это и значит не понимать друг друга, — уверенно заявила она, — и если кто-то не понимает слов, он просто тупой.

— Дуняша, ты неправа, ваш папа говорил о древней Земле, — ответил Сказочник. — У вас нет слов «нация», «страна», «город», поэтому он упомянул деревни. Люди Новой Земли — потомки тех первых, кто прилетел на ковчеге. Все они прибыли из одной местности, поэтому во всех деревнях один и тот же язык, в разговоре используются одни и те же поговорки. Какие-то слова забылись за ненужностью, другие поменяли значение, появились новые, но в целом люди любой деревни прекрасно поймут соседей. Изменений в языке произошло немного, переселение произошло не так давно, как кажется.

— А «туалет» — он оттуда, из прошлого? — Дунька сделала выводы и решила показать, что не так глупа, как кажется.

— Если он означает отхожее место, или одежды, или приведение в порядок своего внешнего вида, то да.

— У нас туалет — это нужник! — просветила Дунька.

— А на кораблях его называли «гальюн», — сообщил Сказочник.

— А на ковчеге?

— Не знаю. Наверное, на усмотрение капитана. Кроме него на ковчеге все люди спали до приземления. Нет, не магия, — возразил он Дуньке на вопрос, который она не успела задать, а только открыла рот и, заранее получив ответ, закрыла. — Еще раз повторю: любая магия объясняется физикой и может быть повторена любым человеком, если у него есть нужные знания или устройства.

— Делать чудеса с помощью магических знаний и предметов — это и есть магия, — настаивала Дунька. — Зачем выдумывать новые названия тому, что легко объясняется прежними?

Сказочник не сразу нашел, что ответить.

— Повторяю в последний раз, — сказал он устало, — разницу между магией и физикой и все прочее о себе и о мире я расскажу вам, когда будете готовы. А когда и к чему вы будете готовы, я сам решу. Отныне глупых и повторяющихся вопросов мне больше не задавать.

Анюта едва сдержала улыбку. Для Дуньки «Не задавать глупых и повторяющихся вопросов» значило молчать.

Путешествовать втроем было прекрасно. Мешала Дунька, но с ней Анюта смирилась. Лучше зло известное, чем неизвестное. А еще хуже, если вместо известного зла появится неизвестное добро. Анюта представила, что ей и Сказочнику компанию составила бы не глуповатая сестренка, а умница-красавица из другой деревни. Даже представлять было противно. И страшно. Ничего хорошего обмен Дуньки на чужачку с внешностью Дуньки и умом Яшки Анюте не сулил.