Исправник

Никто не сомневался, что ночью Близнецы посещали Холодную пещеру. Но если Близнецы начнут все отрицать — у кого хватит сил и духу поспорить с ними? Что предъявить как доказательство? Их синяки? Никто не видел, откуда эти синяки взялись, поэтому любое, даже самое бредовое или наивное объяснение Близнецов будет принято как непреложная истина. Скажут «Неудачно поскользнулись» — значит, так оно и было. Не можешь опровергнуть — молчи. За бездоказательное обвинение положена такая же кара, как за преступление. Дунька своим выкриком подставила себя. Если Близнецы выкрутятся, следующий вопрос Болтуна будет обращен к Дуньке: «Чем ты обоснуешь предъявленное обвинение?»

Анюта едва держала себя в руках. Хотелось броситься на Близнецов и выцарапать им глаза.

— Да, мы ходили этой ночью в Холодную пещеру, — нежданно подтвердили Близнецы.

По толпе прокатился гул. Валерик усмехнулся:

— В Холодную пещеру мы, это самое, и вправду ходили. Из того, что мы узнали о чужаке вчера днем, мы поняли, что он много врет и что он не рассказал всей правды о себе, а еще что он хочет поссорить людей с дивами. Чужак нам не нравился. Ночью мы решили, что надо его проучить, и пошли помериться силами. Но в дороге мы замерзли и оказались неготовыми к схватке. Видите синяки? Это потому, что мы очень замерзли, руки и ноги у нас едва двигались, а он, это самое, налетел на нас с кулаками — свеженький, отдохнувший. Только того и ждал.

Близнецы блестяще вывернулись из ловушки, в которую, как сначала казалось, сами себя загнали. Начни они придумывать неубедительные отговорки (а убедительные в их случае привести невозможно) или отнекиваться, им не поверили бы. Впервые в жизни они признали, что их побили, и сразу же привели вескую причину, почему схватка закончилась не в их пользу. Своим признанием они отвели от себя возможные подозрения в разговоре со Сказочником. А ведь запрет…

Анюта едва удержалась на ногах. В висках стучало так, что голова раскалывалась. Вот почему Близнецы спокойны, и вот почему они сказали правду. Запрет был только на разговоры.

— Мы ходили в Холодную пещеру, — Валерик не сдержал победной улыбки, — но мы, это самое, мы не разговаривали со Сказочником. Запрет мы не нарушали.

— А дочка нарушителя, между прочим, вчера нас чуть не убила, — объявил Виталик, отчего гул, пронесшийся по толпе, не утих и набрал новую силу. — Мы живы благодаря чуду. Анюта, дочь Циновщика, нашла кусок скалы с трещиной и скинула на нас каменную глыбу — здоровенную, в два наших роста. Анюта, конечно, скажет, что она ни при чем и что случайно толкнула на нас огромную глыбу. А мы и не собираемся доказывать, что она сделала это умышленно. Мы ее не обвиняем, вовсе нет. Наоборот, мы хотим, чтобы Анюта простила нас, мы ведь не всегда вели себя с ней хорошо. У нее был повод не любить нас. Но мы не хотим, чтобы однажды на нас снова упала скала. Мы извиняемся перед Анютой за свое поведение и хотим помириться.

Болтун нашел глазами Анюту:

— Анюта, скажи нам, ради А-Ктина: это правда — то, что говорят Близнецы про скалу?

— Я была на скале, когда они остановились внизу. Оттуда я увидела чужака и высунулась посмотреть, а по скале проходила трещина, и я сама едва удержалась, чтобы вместе со скалой не полететь вниз.

— И чуть не убила нас, — вставил Валерик.

— Чуть не убила вас не я, а сорвавшаяся часть скалы.

— Нож воткнулся в человека и убил его. Виноват нож? — едко поинтересовался Виталик.

Такой речи, такого поворота о примирении и, особенно, такого сравнения, как с ножом, Близнецам в жизни не придумать. Это их отец надоумил. Теперь Близнецы выглядят пострадавшими, а Анюта — преступником, которого пострадавшие благородно прощают. Пещерники прекрасно понимали, что происходит, они знали Близнецов, а для подземников, от чьего решения зависели судьбы каждого, отныне зло — это Анюта, дочь главного подсудимого, а добро и кротость — Виталик с Валериком.

— Анюта, Виталик, Валерик, — обратился к ним Болтун, — подойдите друг к другу. Пожмите друг другу руки. Не будь Анюта невестой, я посоветовал бы обняться, но не будем ради одних традиций нарушать другие. Да свершится примирение, и да уйдут в прошлое былые обиды. Отныне меж вами — мир, только мир и ничего кроме мира, раз и навсегда, до последней минуты жизни каждого из вас. Клянетесь?

— Да! — одновременно выпалили Виталик и Валерик.

— Да, — пришлось сказать Анюте.

Ей ли не знать, чего стоят клятвы Близнецов.

Валерик сжал ладонь Анюты так, что захотелось взвыть, а Виталик, стиснув ее руку до боли вслед за Валериком, шепнул:

— Ночью мы ждем. Иначе пеняй на себя.