Исправляя ошибки

– Ладно, возможно, не только из-за матери. Но ее было реально много в моей подростковой жизни. Она могла постучаться ко мне в комнату и дать пачку презервативов, если вдруг мы увлечемся чаем. Мои подружки считали, что это миленько.

– У тебя было много девчонок, да? Ты все время говоришь во множественном числе.

От этого легкого упрека я даже покраснел немного.

– Мне впервые в жизни немного стыдно по этому поводу.

– Ответ принят, – продолжала хихикать Саша. – Я не осуждаю, если что.

– Но если бы за это судили, то я присел бы пожизненно.

Саша сдерживала смех с трудом, но продолжала дразнить меня.

– Поразительно, как сильно ты гордишься своей привлекательностью.

– Это мой дар. Один из многих.

– Супер-сила, да? Я все время переживала, что слишком легко дала тебе в день знакомства. Теперь не буду.

– Сегодня тоже ты не очень сопротивлялась. Просто смирись, что я воплощённый секс и центр твоих влажных фантазий.

Саша не стала отрицать, но и ничего не признала. Вот так непринужденно мы оправдали сегодняшний жаркий петтинг на турбазе.

– На этом можно закрыть клуб детских травм, – объявила Саша. – Лауреатом премии «Бедный ребёнок» все равно становлюсь я. Ты попытался, но нет. Мама с презервативами никуда не годится против моей после секса в лесу и без мороженого.

– Не знал, что мы соревновались. Я бы подготовился лучше.

– Поэтому я и не говорила о соревновании.

– Хитрюга.

Саша стала убирать со стола, намекая, что наши вечерние посиделки закончились. Я помог ей немного, и она не запретила мне. Это было приятно.

Заканчивать болтовню о странном соревновании мне никак не хотелось, и я продолжил тему детских травм.

– Еще у меня есть вечно занятой отец, – попытался я начать второй раунд.

– У меня вообще нет отца, Марат.

– Блин, и тут ты победила.

Я разрезал кулаком воздух с досады. Саша вздрогнула от моего резкого жеста. Мне это не понравилось. Но она не подала виду и продолжила насмешливо.

– Или считаются бесконечные приятели мамы? Хотя нет. Все они оптом не потянут и на половину отца. А уж ее последний гражданский муж…

Голос Саши сорвался. Она замерла с чашкой в руке, словно вспомнила что-то, перенеслась из нашей кухни в другую жизнь, которая ее никак не отпускала.

Тряхнув головой, Саша поставила чашку в мойку и включила воду. Я слишком часто видел таких зависающих девушек. К сожалению, подобные ступоры не значили ничего хорошего. На службе я научился игнорировать такое, но с Сашей моя слоновья шкура прохудилась.

Она быстро вымыла посуду и собиралась уйти, но я схватил ее за руки. Не за запястья, а за пальчики, переплел их со своими. Так ей точно не было больно. Саша задрала голову, и я снова увидел в ее глазах что-то совершенно непостижимое для моего благополучного эго. Страх, боль, отчаяние, неизбежность.

– Он обижал тебя? – потребовал я ответа. – Муж твоей матери.

Я был готов, что она пошлет меня. Но Саша не отводила глаз и как будто не смела врать мне в лицо.

– Бывало, – проговорила она тихо, как будто ей было стыдно.

– Бил?

– Применял силу.

– Ты говорила матери?

Саша хмыкнула.

– Шутишь? Ей плевать.

– Всегда есть возможность уйти. Ты совершеннолетняя.

Не знаю, зачем я сказал это. Сам припечатывал ее этим обвинением не хуже, чем затрещиной. Но прежде, чем я извинился, Саша ответила:

– Я пыталась, Марат. Думала, поступлю на заочку, буду работать и снимать комнату. Но провалилась. Не хватило балла в московский универ, а на периферию не было денег уехать. Хотя там было больше шансов поступить, но и не заработаешь много. А потом…

Саша вздохнула и продолжила:

– Потом со мной случился Женя. Я ушла. Кто бы знал, что от него мне придется уходить тоже…

– Саш…

Я сжал ее ладони, крепче, хотел прижать к себе, а потом долго рассказывать, что мы можем все исправить, что я помогу и…

Не успел. Саша, как обычно, встрепенулась, аккуратно забрала у меня руки и отважно проговорила:

– Ничего не надо говорить, Марат. Жалеть меня тоже не стоит. Я только-только начала жить, как мечтала. Без тонны денег, без дворцов и мордобоя по выходным. Мне нужна нормальная жизнь. Очень нужна. Я смогу сама бежать дальше с Даном, чтобы найти другую нору и затаиться в ней. Ты только отпусти…

Я больше не держал ее руки, но она не уходила, а стояла и смотрела на меня, дожидаясь ответа.

У меня не было сил отпустить. Я покачал головой, отказывая ей, а потом и сказал:

– Нет, Саш. Не отпущу.

Ее глаза потухли. Надежда потухла. С Лица Саши мгновенно стерлись все эмоции. Она напоминала живого мертвеца.

– Все понятно, – выплюнула она, закусила губу и умчалась в спальню.

Я остался на кухне. Сидел и думал, почему не отпускаю ее с Даном. Ответа у меня не было. Но была уверенность, что расставаться мне с ними нельзя. Пропадут они без меня. Нужно дождаться отца, тогда я и скажу Саше о своих планах. Пока пусть лучше ненавидит меня. Так будет проще держаться на расстоянии, не лезть ей под майку и под юбку.

Мне все равно придется отпустить ее. Однажды я попрощался с Сашей, и это было чертовски сложно. Второй раз точно не будет проще, но он обязательно будет.

Глава 11. Тревожная ночь

Саша