Исправление неправильного попаданца

На полукруглом карнизе отколот кусок. Не очень большой, с лист писчей бумаги, но след настолько отчетливый, что ошибиться нельзя даже при неверном освещении. Почему это сделали? А вот и ответ: кусочки откола разбросаны по полу. На одном из них черный след от сажи. Теперь понятно: там был начерчен знак копотью от факела. И кто-то этот след уничтожил. Применительно ко мне не поможет: моя память прекрасно удерживает все картины местных проходов, заблудиться будет непросто. Но это дополнительный сигнал нам: быть осторожным.

Сворачиваю налево. Пол делается почти ровным – надолго ли? Нет, не надолго: сбоку совершенно бесшумно льется вода и течет по коридору, который начинает заметно спускаться. На вид здесь очень скользко. Пробую: и в самом деле скользко. Жестом приказываю спутнику прижиматься к стене и сам делаю то же. Постепенно дорога становится уступом на стене, но на небольшой высоте – не более метра. А внизу то появляется, то исчезает тот же ручей.

Идем довольно долго. Часто приходится перелезать через глыбы. На полу сначала появляются натеки глины, потом он становится полностью глиняным. Впрочем, на ней отпечатки чужих сапог видны отчетливо. Корю себя за глупость: мог же взять свои старые часы и не сделал этого. Побоялся за них. Ну и зря. Теперь даже не будем знать, сколько времени прошло – разве что по бурчанию в животе.

Стоп. Большой зал; условно большой, высота не боеетрех метров, в центре – озерцо. Ну-ка, посмотреть на водную гладь… Да уж, порядочное озеро… глубина в центре никак не меньше десяти сантиметров, а то и все пятнадцать. Попробуем палкой – так и есть. Нам не подойдет. А вот и проходы… аж целых пять штук. Это не считая узких лазов, спелеологи зовут их «шкуродерами». Но туда нам точно не надо: у меня опыт движения в них самый минимальный, а моего спутника и вовсе нулевой. С потолка свешиваются очень красивые длиннейшие пластины известняка. И в центре должен быть огромный сталактит. Точнее сказать, он там был, но сейчас его нет: отломан, куски разбросаны. И опять на одном из них – след указательной метки. Я оглядываю зал. Записан в память. А куда теперь? Так… эти два прохода явно направляются вверх, они отпадают. Этот горизонтален. А этот… по нему шли, вот что. Следы остались, только неясно, какой они давности. Он ведет вниз. И тот, что слева, тоже вниз.

Ладно, обследуем правый проход. Продвижение все такое же медленное. Потолок становится низким. Очень скоро даже Малах принужден идти согнувшись, не говоря уж обо мне.

Кажется, живот уже хочет забурчать. Ладно, вот начнет это делать – сделаем остановку.

А ведь характер породы изменился… Это был известняк, а сейчас – что-то метаморфизированное… мрамор, что ль? Похож, но проверять некогда.

Бурчит уже основательно, и не только у меня. Придется подкрепиться вяленым мясом и хлебом. Вода пока что та, которая во флягах.

Дальше… а дальше ходу особо и нет. Гигантская трещина явно тектонического происхождения пересекает нам дорогу и уходит в обе стены. Верхняя ее часть теряется в темноте. Близлежащие породы магматические, но у меня не хватает опыта и освещения, чтобы сказать точно, какие именно. Проникнуть в нее можно, но вот нужно ли? Разве что найдется пегматитовая жила, там и гранаты могут быть. Но сколько ни оглядываюсь, ничего в этом роде не нахожу. Разворачиваться надо, похоже. Впрочем… Вот следы добычи. Отколоты были, судя по всему, большие куски пегматита. Потом их раздробили. Интересно, что же там нашли, а главное – где это нашли? Нет, надо осмотреть все тщательнее… А что имеется повыше?

На каменной полке (нет, скорее это антресоль) лежит отдельный желвак, вывалившийся из стены. Хорошего веса, никак не меньше сотни килограммов. Подхожу со светильником вплотную. Так и есть, трещина на нем имеется. Это может быть агатовый желвак, в таких бывают кварцы. Раскалывать этакую глыбу – дело долгое. Некоторое время борюсь с жабой, но зеленая тварь сильна. И тут появляется идея.

– Малах, помоги-ка спихнуть этот камень вниз.

Сержант без единого слова тянет со своей стороны руками. С большим усилием мы даем первоначальный толчок. Каменюка начинает катиться вниз; я рассчитываю, что, налетев на глыбы на дне промоины, желвак расколется по трещине. Так и есть, со звуком вроде «крякккк!» глыбина распадается на четыре неровных куска. Внутри же нечто непонятное.

– Кристаллы! Кварц! – тихо вскрикивает мой спутник.

Кварц? Нет, ребята, кристаллическая решетка у кварца гексагональная, а тут ромбическая. Неужели топазы? Проверить бы твердость, но кварца у меня с собой нет. Здоровые, однако; вот эти три с гарантией весят больше килограмма каждый. У дяди Гриши таких не было. Я лишь в книге читал, что подобные встречаются на Урале. А всего тут на тридцать килограммов, хотя в большинстве небольшие. Что же делать? Бросать такое богатство – так жаба не просто задушит, а еще копытами затопчет и рогами забодает!

Придется провести совещание на две персоны. Малах не колеблется долго: