Исправить

Звук затихает, когда я взмахом одного пальца заканчиваю разговор. Потом запихиваю телефон обратно в сумочку. Свадьба моей сестры должна была стать счастливым событием. Мне хотелось бы запомнить этот день, не омраченный душевными страданиями и потерями. Вместо этого я буду вспоминать его как день, когда закончился мой собственный брак. Чувствуя странное спокойствие, больше похожее на оцепенение, я начинаю подниматься по склону холма к отелю.

Теперь я готова прожить остаток дня. И всю оставшуюся жизнь.

Глава 1

Логан

— Он хочет поговорить с тобой. — Я поднимаю глаза от бумаг на столе и смотрю на женщину в облегающем красном платье, которая заглядывает в открытую дверь стеклянной перегородки, отделяющей мой кабинет.

— А он не сказал по какому поводу? — спрашиваю я, поскольку уже знаю, что тот, кого она имеет в виду — это Хаммер, и даже знаю, каким будет ее ответ, потому что он никогда не дает больше информации, чем необходимо.

Даниэль, его личная помощница, третья по счету в этом году, картинно закатывает глаза. Ни для кого не секрет, что Хаммер нанял ее из-за того, что она молода, красива, у нее огненно-рыжие волосы и фигура, напоминающая песочные часы. Но эта женщина способна преодолеть финансовый кризис. У нее достаточно характера, чтобы справиться с этим дерьмом. Она мне нравится. Я подавляю вздох.

— Скажи ему, что я сейчас приду.

Даниэль молча исчезает, и я откидываюсь на спинку стула, возвращаясь к просмотру отчета по делу клиента, который только что пришел от Родригеса, нашего внутреннего следователя. Я никуда не тороплюсь. Чарльтон Хаммернесс III перестал быть моим боссом, когда я стал партнером, но он из тех парней, которым только дай палец и они отхватят всю руку. Если я позволю, он снова будет обращаться со мной как с первокурсником. Если ему что-то надо от меня, то для него не составит труда прогуляться по коридору до моего кабинета. Вместо этого он просит свою ассистентку вызвать меня. Это игра во власть в чистом виде, и я отказываюсь подыгрывать. Наверное, это одна из причин, почему я ему всегда так нравился. Но мне слишком любопытно, ради чего он готов ждать слишком долго. Когда я бросаю отчет на свой захламленный и забитый бумагами стол, мой взгляд падает на маленькую черную рамку, прислоненную к стене. В ней фотография моих детей, которую я сделал около полугода назад. Сидя на траве в парке, семилетняя Фрейя крепко держит своего маленького брата Эллиота, чтобы он не шевелился, пока я делаю снимок, а пятилетняя Эбигейл пристроилась рядом с ними. Три белокурые головки, три пары розовых щечек и искрящиеся голубые глаза. Именно такие фотографии ставят люди на рабочий стол, чтобы сделать его более личным. Я храню ее, чтобы она напоминала мне о том, что я могу потерять. Раньше здесь был совсем другое изображение. На нем была и она тоже. Пейдж. Моя жена, с которой мы расстались почти год назад. Я наконец-то заменил ту фотографию. Не потому, что больше не мог смотреть на нее, и не потому, что мне нужно было двигаться дальше. Нет, я просто устал от того, как пялились на нее мои коллеги, когда приходили поговорить со мной.

Эта фотография все еще у него на столе? За эту долю секунды я мог прочесть все на их лицах. Ах, бедолага! Он все еще по ней сохнет.

Поэтому я убрал ее. Если бы только так же легко было выкинуть ее из головы.

Я хватаю свой пиджак со спинки стула, натягиваю его, застегиваю пуговицы и направляюсь к двери. Офис Хаммера находится в нескольких метрах от разделенных столов, где сотрудники, помощники и стажеры заняты у своих компьютеров, телефонов и стопок папок с документами. Не считая телефонного звонка и приглушенных голосов, в помещении тихо. Это был один из тех редких дней, когда никто не устраивал разборок и на двадцать третьем этаже царил мир.