Исправить

— Вероятно после того, как Стю оправдали, она решила, что ей уже ничего не грозит. Но все же она отлично продумала план побега, и ей это удалось, так что…— я пожимаю плечами. — Мы с Кэролайн вновь подали прошение о разводе. Стью согласился отдать ей все, что она захочет, в обмен на то, что мы не будем подавать в суд за ущерб, который он нанес репутации ее фирмы.

— Разве это не превосходно?

 По тому, как его рука опускается на мой живот, а затем скользит вверх, чтобы погладить грудь, я не уверена, что именно он называет превосходным.

— Да, — отвечаю я, поддавшись внезапной вспышке желания, которая заставляет подрагивать бедра, на которых еще остались липкие подтверждения недавней страсти. — Кэролайн порекомендовала меня своей подруге, которая владеет технологической компанией в Силиконовой Долине. Та как раз подыскивает нового адвоката. В понедельник у меня с ней назначена встреча.

Задумчиво нахмурившись, он бросает на меня долгий взгляд.

— Корпоративное право?

— В этой сфере крутится такая прорва денег. — я многозначительно приподнимаю брови. — Они не будут лишними, когда ты начнешь работать на ACLU (прим.ред.: Американский союз защиты гражданских свобод — некоммерческая, неправительственная организация США).

— Я еще не до конца решил, — отвечает он с непроницаемым лицом.

— Почему нет? Ты же всегда мечтал этим заниматься.

 Пару недель назад Логану с предложением о работе позвонил директор их офиса в Сан-Франциско, и я настояла, чтобы он принял его. Я понимаю его сомнения. Совсем нелегко перейти из партнеров огромной фирмы, такой как «Стивенс и Хаммернесс», во владельцы небольшой независимой юридической конторы.

С отступными, что Логан получил от Хаммера за свою долю акций, нам не грозят финансовые проблемы, но мой муж так привык загребать большие деньги, что это стало частью его личности. Ему потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к своему новому образу жизни.

— Только представь, что моему отцу теперь нечем будет над тобой подтрунивать, а придется интересоваться как продвигаются дела по защите гражданских свобод, — продолжаю я с хитрой улыбкой. — У него бы не осталось причин для язвительных подколок в твой адрес. Согласись, хорошая мысль.

Интересно, сколько сейчас времени? Судя по тому, что сквозь щели на плотных шторах не проникает солнечный свет, я догадываюсь, что уже довольно поздно. — Мы должны пожелать спокойной ночи детям. Я спрошу у мамы, готовы ли они ко сну.

Вчерашний день они провели у Майка, а сегодня очередь моих родителей. Переезд на другой конец штата стал сложной задачей в первую очередь для Фрейи, которой пришлось оставить на старом месте своих старых друзей. Но то, что теперь мы живем совсем близко от моей семьи, помогло ей быстро привыкнуть к новому окружению.

Миа и Джей все еще в Африке. На фотографиях в Facebook они выглядят сильно загорелыми, очень усталыми, но абсолютно счастливыми. Вероятно, потому что проходят через все испытания вместе. Мне бы очень хотелось, чтобы после своего возвращения они обосновались неподалеку от нас, вместо того чтобы снова поселиться в округе Ориндж. Потому что мы все безумно по ним скучаем.

— Хорошо, — соглашается Логан, но не выпускает меня из своих объятий, вместо этого еще сильнее прижимая к себе: — А после выясним насколько «все включено», как ты обещала.

С улыбкой я поворачиваюсь к нему так, что мы оказываемся нос к носу.

— Я думала, что ты уже понял, что для тебя я готова на все.

— Угу, — низким голосом соглашается он. — Потому что ты моя сексуальная, похотливая маленькая девочка.

— Это лучше, чем быть похабным Золотым Мальчиком.

— Не-а. — он запечатлевает жесткий, долгий, горячий поцелуй на моих губах, а затем шепчет: — Я самый счастливый сукин сын в мире. Пока ты моя, мне больше никого не надо.

Довольно улыбаюсь ему в губы. Я тоже не хочу, чтобы он был кем-то другим. И он это знает. Знает то, что он — все, чего я хочу в жизни и в чем нуждаюсь.

Порой нельзя склеить разбитые чашки. Но, как оказалось, мы не из их числа.