Исправить прошлое

Он покрутил в руках телефон, представил разговор с заклятым родственничком… Нет, нет, попробуем пока сами справиться.

О нравственности вопроса главный врач больницы предпочитал не думать.

Глава 6

Мужчина шел в толчее прохожих, время от времени бездумно переходя улицы. Вот ведь странно, оказывается, я говорю, только не голосом, а руками! Выходит, я глухонемой. Надо же, какая это загадочная штука – память рук! Они-то первыми вспомнили мой способ общения. Или это – память мышц? Глубинная память… Кто так сказал – глубинная память? Кто-то мне так сказал… Не помню, ничего не помню…

Он вздохнул и двинулся дальше. Вот куда я иду? Куда меня несут ноги в незнакомом городе?.. Он ступил на дорогу. Сзади посигналила машина, мужчина посторонился, выжидая, пока она проезжала мимо, затем перешел на другую сторону улицы. Возле зеркальной витрины он остановился и какое-то время рассматривал свое угрюмое лицо с густой щетиной, трогая рукой щёки. Ну и рожа. Умыться бы да побриться, может, моложе бы стал… Интересно, а сколько мне лет? Тридцать? Или тридцать пять?..

Он опять пошёл вперед. Если и в самом деле есть такая штука как память мышц, пусть она меня ведет. Куда-нибудь да приведет. С каждым шагом он чувствовал, что тело его крепнет, и походка становится всё уверенней. Адаптация будет несколько дней – так сказала мне Барка. Барка?.. Кто такая Барка?.. Еще одна знакомая девчонка, что ли? А эта девчонка, Тереза, какова, а? Отчаянная, не побоялась влезть в такое дерьмо… Ведь это не просто дерьмо, а чей-то бизнес. А ребята, занимающиеся таким бизнесом, шутить не будут…

Он остановился. Чёрт! Как же я не подумал… Не надо было выбрасывать одежду рядом с домом! Немного потоптавшись, он двинулся дальше. Нет, возвращаться нельзя, если её заподозрят – а её, конечно же, заподозрят – то первым делом нагрянут к ней домой, а там я не наследил. Стоп, а пальчики-то свои оставил, не стер!

Вот дьявол! Если будет искать полиция, то возьмут и отпечатки, сличат с больничными… Ну, это если полиция связана с этим дерьмом. А полиция обычно всегда связана с таким дерьмом, это самая надёжная крыша. Значит, они непременно начнут меня искать. И начнут трясти ни в чем не повинную девчонку… Я должен ей помочь! Только вот как?

Он резко остановился. На него налетела седая дама и воскликнула:

– Аккуратнее, молодой человек!

– Простите, – машинально пробормотал он, двинувшись за ней. И снова остановился как вкопанный. Так я, оказывается, ещё и говорю?.. Он попытался вспомнить ещё хоть что-нибудь, но ему это опять не удалось.

Он двинулся дальше. Так о чем это я… Помочь девчонке. Девчонке?.. Я здесь, чтобы помочь какой-то девчонке… Он потёр лоб. В мыслях промелькнули чьи-то испуганные глаза и скрипка. Не помню, ничего не помню…

Ладно. Сейчас надо помочь Терезе. А для этого нужно прежде спастись самому. Чтобы спастись самому, нужно залечь на дно. Залечь на дно… Там радостно, там первозданная жизнь… Глубинная память… Опять эта глубинная память! Что это?.. Не помню …

Так о чем это я?.. А, спрятаться – у друзей, знакомых, родственников. Именно там, где первым делом будет искать полиция. А откуда я это знаю? Сейчас не важно. Нет у меня здесь никого, к счастью. Город мне не знаком. Надо свернуть с дороги куда-нибудь в укромное место. В какое? Ну вот хотя бы через этот парк – туда, к пансионату.

К пансионату?.. Так я иду к пансионату?..

Сзади на дороге послышался вой полицейской сирены, и мужчина свернул с дороги в парк, чтобы уйти из зоны видимости, от греха подальше. Углубившись за деревья, он оглянулся, затем прошёл немного и остановился, озираясь вокруг. Здесь было сумрачно и тихо, как обычно бывало по вечерам. Так я что – бывал здесь по вечерам?.. Он оглядел высокие сосны, вслушиваясь в их шум, словно пытаясь понять их таинственный рассказ. Не помню, ничего не помню!

Но ведь я иду к пансионату?.. Точнее, ноги ведут меня к пансионату! Он находится вон там, за парком, на окраине – школа-пансионат для детей с нарушениями голоса и слуха… Туда можно пройти через вот этот парк – напрямую…

У него гулко забилось сердце. Если там есть пансионат, значит, это мой город! Значит, я здесь живу или жил! Значит, здесь есть мои родственники, друзья и знакомые!

Где-то позади послышались детские голоса. Он оглянулся – слева за деревьями промчались несколько мальчишек лет семи-восьми, промчались и пропали. В парке снова стало тихо. Вот и я когда-то так беззаботно носился… Наверное. Дьявол!.. Не помню, ничего не помню!

Так что там о пансионате? Интересно, есть ли он вон там, за теми соснами? А может, его здесь и нет вовсе. Может, просто место похожее, а жил я совсем в другом городе. И почему я учился в пансионате для глухонемых, если могу разговаривать?.. Или не учился?

Он неторопливо двинулся дальше по еле заметной тропке, хотя ему так и хотелось промчаться напрямую по траве, обогнув дикие кустарники ежевики – вон туда, где в просвете деревьев уже виднелось белое двухэтажное здание.