Исповедь «вора в законе»

Обо всем этом администрация знала и стремилась не допустить кровопролития. Когда прибывал очередной этап, начальник лагеря вместе с оперуполномоченным обычно объявляли вновь поступившим, что зона, к примеру, воровская и кто чувствует за собой «хвосты», пусть отойдет в сторону.

Так было и здесь. «Воры в законе» и им сочувствующие уже в карантине объединились и с первых же дней стали знакомиться с ворами из зоны. Те нас хорошо встретили. В кочегарке, где работал (точнее, числился, эксплуатируя «мужиков») вор Яша Одессит, устроили нам дружеский «прием» — с водкой и закуской.

Выпили, разговорились, пошли распросы об общих знакомых. Сам Яша, еврей лет сорока, отбывал десятилетний срок за карманку. Он нас сразу предупредил, чтобы, находясь в рабочей зоне, не связывались с монтажниками.

— Их здесь человек пятьсот. Вкалывают, что надо, и живут дружно, — объяснил Яша. — Так что с ними поосторожней. Очень не любят нашего брата.

— Пошли они к… матери, — сплюнул не в меру заядлый Полковник. — Зона наша, и точка.

— Ну, как знаешь, — спокойно ответил ему Яша. — Мое дело — предупредить.

Очень скоро нам пришлось убедиться, насколько он был прав. И причиной всему оказалась несдержанность того же Полковника. Впрочем, попади я или кто другой из воров в подобную заварушку, не даю гарантии, что все обошлось бы миром. Прощать обиды и терпеть унижения не в наших правилах.

Нефтекомбинат в Салавате — «сталинскую стройку» № 18 — возводили, что называется, всем зековским миром. (Как, впрочем, и Волго-Дон, остальные «великие стройки коммунизма».) Размах был огромный. В смену выводилось из разных зон до пяти тысяч человек. В том числе и «фашисты» — политические, осужденные по 58-й статье УК, и даже женщины. Спецодежду не выдавали, работали, кто в чем приехал. Мы, воры, «пахать», естественно, не собирались, и щеголяли на стройплощадке в модных дорогих вещах. На мне, к примеру, было кожаное пальто и отороченная мехом шапка из той же натуральной кожи. Это не говоря уже о темно-синем бостоновом костюме и хромовых сапогах. Один наш вид, как помню, у тех, кто «вкалывал», чтобы быстрее искупить вину и немного заработать на жизнь, вызывал отвращение. Хотя в то время мы принимали это за зависть, считая себя «белой костью». Одни лишь «сочувствующие» относились к нам с почтением и подобострастием, да и то скорее всего потому, что боялись.

Несмотря на нашу малочисленность, в карантинной зоне мы прочно держали власть в своих руках. Под контролем «законников» была и одна из жилых зон, в которую нас вскоре должны были перевести. Но стоило «вору в законе» выйти за пределы своих «владений», скажем, в рабочую зону, как все менялось. Особенно напряженные отношения сложились у воров с монтажниками.

В рабочей зоне была коммерческая столовая. Деньги на стройке выдавали на руки, и каждый мог пойти туда пообедать. Решили сходить в столовую и мы с Полковником. С нами отправились еще двое. На раздаче мы взяли полную кастрюлю котлет, чтобы отнести к себе в карантин, а после присели за столик похлебать щец. Полковник, сидевший у прохода, привстал, чтобы достать хлеб, и вдруг, замахав руками, грохнулся на пол. Это была работа монтажников: один из них, улучив момент, вырвал из-под него стул. Монтажники загоготали. Полковник быстро поднялся с пола, лицо его, сделавшись пунцовым, перекосилось от гнева… «Кто это сделал?» — спросил он, заскрежетав зубами. — «А мы, папаша, народ не пужливый, — с ухмылкой ответил один из парней. (Как после узнали, «заводила» — старшой.) — Можешь считать, что я. Со смены идем, притомились — посидеть охота. Не то что вы, дерьмо…»

Не успел парень закончить свою витиеватую речь, как наш Полковник, схватив стоявшую на столе кастрюлю с котлетами, надел ее на голову своего обидчика. Тут же все мы поднялись и вышли на улицу. Монтажников было много, а нас всего четверо.

В тот же вечер к Яшке Одесситу пришла от них «делегация». Яшка сбегал за нами.

— Вот что, ворюги, разговор короткий. Будете заниматься «беспределом» — пеняйте на себя. Выкинем вас из зоны. Ша, точка…

Монтажники дружно поднялись и ушли. А у нас разгорелся спор. До сходки в тот раз дело не дошло. И так было ясно, что если монтажники одержат верх, рабочую зону мы теряем. Узнают об этом в других зонах, где есть воры, нам не простят. К тому же для «общаковой кассы» был бы здесь неплохой привар. Агитировали «сочувствующих»: в случае чего, подниматься всем.

Несколько дней было тихо. Решили, что такая неопределенность не в нашу пользу. Достали несколько бутылок водки и отправились в рабочую зону «показать себя». Яша снова предупредил, что могут быть неприятности — монтажников много, и они дружные. Но для нас отстоять свою воровскую честь было важнее видимого благополучия. Отправились вшестером — кроме меня и Полковника, который так рвался в «бой», пошли татарин Абзай, Аркаша Москвич и еще двое, все — «воры в законе».