Читаем Исповедь старого молодожена полностью

Я знал, что однажды этот день наступит. Я готовился, но оказался не готов. Как вообще можно подготовиться к концу света?

Даже в глазах потемнело. Мир сразу стал черно-белым, как в плохом неперематываемом сне. Голуби за окном разом превратились в ворон. Все вокруг каркало и шелестело черным. Это был тупик, депо, обрыв. Я закончил смотреть «Касла».

Сериал, в который я практически переехал. Я бывал там чаще, чем в реальности. Я смотрел его ночами напролет: современные онлайн-кинотеатры – зло. Меня всегда было легко впечатлить – просто покажите пистолет и красивую девушку.

Жена гладила меня по голове. Я был безутешен.

– Представляешь, даже в глазах потемнело, – признался я ей.

– Это я в комнате свет выключила, тебя не заметила, прости, – ответила она.

– Как теперь жить, любимая? – спросил я ее (вдруг она знает).

– Ну, хорошо, – сказала жена, – я сделаю это.

– Что сделаешь? – не понял я.

– Мне будет очень непросто, но я сделаю это ради тебя, – сосредоточенно продолжала жена, не слыша меня.

– Что будет непросто?

– Я посмотрю с тобой «Касла» с первой серии.

Еще неделю назад, когда я понял, что за пару ночей прикончу последний сезон, я начал умолять жену об этом: дать мне второй шанс, вернуть меня в Эдем, помочь взойти на Эверест дважды – посмотреть со мной «Касла» с первой серии. Жена категорически отказывалась, ведь этот сериал уже однажды надолго разлучил ее с мужем. Плюс она терпеть не может Натана Филлиона.

– Постой, но ты же терпеть не можешь Натана Филлиона.

– Да, я же говорю, будет непросто. Но я сделаю это ради тебя.

Жена помолчала, вспоминая о чем-то, и добавила:

– Ты же смотрел со мной «Дикого ангела». Наверное, это и есть любовь.

<p>7. Первобытный рык</p>

В сериале «Табу» герой Тома Харди издает специфический горловой звук, словно тихий рык. Им он выражает широкий спектр эмоций: от элементарного «да» до сложносочиненных конструкций типа любовь-ненависть.

Звучит жутко сексуально. Мой локатор по дефолту настроен на другой пол, но и он ловит эти вибрации. Хотя кто знает, на что этот мой локатор теперь настроен… Мне кажется, он уже в маразме и давно на постоянной связи с инопланетянами.

Одним словом, я решил взять тихий рык Тома Харди себе на вооружение.

И когда жена в очередной раз предложила мне одну из своих сомнительных авантюр, я ответил ей рыком Тома Харди, означающим отказ, помноженный на возмущение. От первобытного ужаса у меня у самого по спине побежали мурашки.

– Ты рыгнул что ли? – возмутилась жена. – Фу, прекрати немедленно.

Похоже, для фирменного рыка Тома Харди во мне не хватает сущего пустяка – Тома Харди.

<p>8. Колобок</p>

На женщинах потрясающе смотрятся зимние шапки. У жены есть несколько, и я прошу ее надевать их даже в квартире. Она, правда, отказывается.

А вот на мне шапки не смотрятся. Никакие, разве что резиновая для плавания. У меня лицо круглое и глупое, как у Колобка. Колобок в зимней шапке – такое не каждое воображение сдюжит. Хотя Колобок в плавательной шапке – это вообще адище, конец моды.

Когда я надеваю зимнюю шапку, жена говорит, что я слишком открываю лоб и пытается натянуть шапку ниже. Максимально ниже. До плеч. Мне кажется, лоб – это просто предлог. А на самом деле она просто хочет полностью спрятать под шапкой моего Колобка.

<p>9. Ведьма</p>

Каждое утро, умываясь в ванной и глядя на свое сексуальное, брутальное, энергичное, точеное, играющее мышцами тело, я думаю:

– Нет, не того Рамазотти Эросом назвали.

А потом заходит жена и говорит:

– Чего живот втянул, лопнешь.

И – мгновенное превращение – передо мной снова рыхлый помятый я.

Недаром в народе говорят, что все бабы – ведьмы.

<p>10. Бабушкин свитер</p>

Инстаграм заставил людей чаще смотреться в зеркало. Даже тех, кто понятия не имел, где в их доме зеркало. Даже тех, от чьих отражений зеркало трескалось.

У меня с зеркалом что-то личное: я никогда не любил в него смотреться. Теперь я использую в качестве зеркала жену: если замечаю в ее глазах ужас, переодеваюсь.

Но однажды я купил себе свитер. Он стоил очень дорого, словно его связала бабушка Билла Гейтса. Свитер был мне очень к лицу. Начнем с того, что, едва я его надел, у меня впервые за долгие годы, собственно, проступило лицо. Но жена покупку не одобрила. Сказала, что свитер – бабушкин (откуда она узнала про бабушку Билла Гейтса?) и меня старит.

Я же не мог оторваться от зеркала. У меня с зеркалом был медовый месяц. Я вертелся, как Наташа Ростова перед балом.

Я выгуливал свитер полгода. Мы с ним (со свитером) ходили по Москве иконой стиля, и я вызывающе, назло жене, смотрел на девушек. В какой-то момент девушки стали переходить на другую сторону улицы: на дворе стоял июль месяц. Я потел, но был абсолютно счастлив.

А потом в одной из серий первого сезона «Друзей» я увидел на Джо точно такой же свитер. Словно тот свитер, который носил я, сняли непосредственно с Джо после съемок той самой серии.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза