Исповедь соперницы

Так что о прибытии Бэртрады я узнала уже на другой день, но и виду не показала, что мне известно об этом. Вот тогда-то ко мне и пришло решение. Пусть Эдгар все улаживает, а я отлучусь, чтобы навести порядок в усадьбе деда. Даже непогода меня не остановила, тем более, что ливни прекратились и выглянуло непривычное для этого времени года солнце, и было даже приятно пуститься в небольшое путешествие.

Когда я сообщила о своем намерении, Эдгар запротестовал:

— Нет, Гита, я не хочу чтобы ты ехала. Да еще и в твоем положении.

При этом выглядел он виновато. Ибо как бы ни относился он к Бэртраде, как бы решительно ни был настроен на развод, меня не оставляло чувство, что он жалеет ее.

И это было непереносимо. При одной мысли об этой женщине у меня холодели руки и сжимались кулаки. Будь моя воля, я бы с величайшим удовольствием уничтожила это глубоко порочное и опасное существо. Я не могла простить ей ни попытку погубить Милдрэд, ни гибель Адама, ни того, что мне пришлось вынести в фэнах и тогда, когда меня пытались насильно женить на Хорсе.

Для меня эта женщина была смертельным врагом — и я не могла находиться там, где могла появиться она.

Поэтому я настояла на отъезде, вынудив Эдгара уступить.

Он не стал перечить, как никогда и ни в чем не перечил мне. Лишь проследил, чтобы я отправилась на самом смирном мерине, на котором вместо обычного седла было специальное сидение со спинкой и подставкой для ног. Править лошадью в нем, было не слишком удобно, да и ехать приходилось только шагом, но это не доставляло мне особых неудобств. Так, не спеша и без особых трудностей, я и добралась до Тауэр Вейк.

Передохнув в своих покоях в старой кремневой башне, с утра я погрузилась в дела. И хлопоты по хозяйству вывели меня из того напряжения, которое не покидало меня с той минуты, как узнала о возвращении Бэртрады. Я верила Эдгару и надеялась, что он найдет способ избавиться от этой женщины.

Несколько дней я не имела о графе и графине Норфолкских никаких известий. Но не успела я начать тревожиться, как в Тауэр Вейк прискакал Эдгар — как раз в канун дня Святой Хильды [91]. Я еще издали увидела, как он мчится по насыпи дамбы к Тауэр Вейк, и тут же, забыв обо всех своих сомнениях, поспешила вниз по внутренней каменной лестнице.

Когда я спустилась, Эдгар уже был внизу. Увидев меня, он раскрыл объятия — легкий, возбужденный, стремительный, а я принялась шаловливо и страстно целовать его, запуская пальцы в шелковистые волосы моего возлюбленного. Краем глаза я заметила, как появившийся в дверях Утрэд ухмыльнулся в усы и вышел, по пути прихватив за ухо мальчика-служку, глазевшего на нас разинув рот.

Когда миновали первые минуты встречи, я спросила, как обстоят дела с Бэртрадой.

— Не думай о ней, — беспечно ответил Эдгар, сдувая с моего лица выбившиеся из под покрывала пряди. — Она уехала, и Бог ей судья.

— Уехала? Так скоро? Куда?

— Мои люди проводили ее до границы графства. Должно быть отправилась оросить слезами сутану преподобного Ансельма. Или решила навестить своего любовника Гуго Бигода.

— Любовника? Прежде ты никогда не называл их любовниками.

Что-то темное, бешеное промелькнуло в глазах Эдгара. Но он тут же улыбнулся и шутливо заметил, что не обязан следить за тем, с кем путается его бывшая жена. Уж и не знаю, что произошло между ними, но Эдгар держался так, словно все, имеющее отношение к Бэртраде, уже в прошлом. Дай-то Бог!

Не желая больше поминать Бэртраду, я засыпала Эдгара вопросами о Милдред и делах в Гронвуде и сама поведала и о здешних новостях, сообщив между делом, что завтра собираюсь посетить обитель Святой Хильды, помолиться в тамошней часовне и повидаться с Отилией. Я уже отправила ей весточку с нарочным, и она ждет меня.

Эдгар нахмурился, не слишком обрадованный услышанным.

— Как же так? Я ехал сюда, надеясь увезти тебя с собой. Гронвуд без хозяйки опустел, да и Милдрэд грустит.

У меня сжалось сердце. Милдрэд, моя маленькая непоседа… Но ведь она с Кларой, и жена Пенды привязалась к ней как к родной. Кто бы мог подумать, что эта ветреная особа окажется такой прекрасной нянькой? Должно быть это потому, что у нее пока нет своих детей.

Пришлось сказать Эдгару, что вряд ли я поеду в Гронвуд вместе с ним — тем более, что уже завтра он должен отправиться в Норидж, чтобы сопровождать партию лошадей, купленную тамплиерами. Для Эдгара это важная сделка, но и он должен понять, что для меня не менее важно встретиться с сестрами из обители Святой Хильды в день поминовения этой великомученицы.

В конце концов мы решили, что Эдгар переночует в Тауэр Вейк, завтра поспешит в Норидж, а я отправлюсь в монастырь. И как только он покончит с делами, тут же вернется за мной в обитель.

Об этом и многом другом мы проговорили, сидя в зале башни, едва не до сумерек. Мы не виделись совсем недолго, но никак не могли насытиться обществом друг друга. Когда и впрямь стало смеркаться, Труда велела подавать трапезу.