Исповедь отшельника

– Полицию лучше вызывать или медиков из дурки, как думаешь?

– Дай ему закончить, – мягко проговорил Антон и успокаивающе похлопал Миру по спине. После чего поставил перед Колей кружку со свежезаваренным чаем.

Она послушалась и выжидательно уставилась на самозваного наследника.

– Салихов мечтал о детях, – продолжил Коля. – Причем от тебя. Но не хотел, чтоб ты рожала. Не знаю почему. Может, за фигуру твою переживал. Или боялся, что не выносишь. Теперь уж не узнаешь. В общем, когда ты у гинеколога была, у тебя яйцеклетки взяли. А Салихов сдал сперму. В пробирке произвели оплодотворение и…

– Стоп, неувязочка! Взятие яйцеклетки – это не такая простая процедура. Не мазок какой-нибудь.

– Да. Поэтому тебе укол сделали, чтоб ты не поняла ничего. Было такое, что ты явилась на плановый осмотр, а тебе сказали: ой, у вас тут воспаление, давайте обезболим, чтоб нормально обследовать?

– Нет, но когда мне кисту прижигали, я сознание потеряла.

– Ну, вот. Кисты, скорее всего, и не было. А если и была, то ты не сама отключилась, а тебя вырубили.

Встрял Антон:

– А откуда ты обо всем этом знаешь?

– Об этом позже. Давайте я по порядку… Чтоб не запутаться. Так вот, в пробирке появился зародыш и его подсадили женщине. Той самой Ивановой Марине Борисовне. Прижился сразу, что удивительно. Обычно приходится несколько попыток предпринимать. А тут с первой. Судьба. Салихов Марину нашел через агентство, которое занималось подбором доноров спермы, суррогатных матерей и приемных детей. В общем, обеспечивало всех желающих потомством. Оно было на тот момент единственным в России. И гонорары «инкубаторам» причитались огромные. Марина Иванова на свой рассчитывала купить квартиру в Москве. Плюс девять месяцев жить, как принцесса. Ее были обязаны обеспечивать всем: от комфортного жилья до свежевыжатых соков. Сначала так и было. Но через четыре месяца все закончилось. Агентство просто-напросто перестало существовать. Учредители нахапали бабла и свалили на Каймановы острова или в Сингапур – тогда многие так поступали. Марина хотела бы связаться с заказчиком, но не имела возможности. Напрямую они никогда не общались. Она не знала, кто родители ребенка, который рос в ее утробе. Агентство по желанию клиента соблюдало анонимность. В итоге Марина доносила дитя и произвела на свет. Хотела отдать на попечение государству, но роды оказались тяжелыми, с осложнениями, ей сделали операцию, после которой она лишилась возможности стать матерью. И Марина оставила сына. Назвала Колей. Дала свою фамилию.

Он сделал шумный глоток чая. Причмокнул, как дед какой-нибудь. Ему бы еще кусок сахара на зуб…

Миру передернуло. Она не верила Коле Иванову. Но на миг допустив, что вся его история – правда, госпожа Салихова испытала чувство омерзения. «Сынок» не просто не нравился ей, он вызывал неприязнь. Причем настолько сильную, что Мира решила выкинуть чашку, из которой он сейчас пьет чай.

– Марине было трудно поднимать ребенка одной, – продолжил Коля. – Она понаехавшая, в Москве никого, да и там, откуда родом, тоже померли все. Поэтому неудивительно то, что она к сектам прибивалась. Получала там поддержку, моральную и материальную. Только когда выяснялось, что взять с Марины по большому счету нечего, изгоняли ее. Но благо в те времена сект было достаточно. И вот как-то, будучи сайентологом, она попала в богатый дом. И хозяйка оказалась очень похожа на Колю. А скорее Коля на нее. Те же глаза, подбородок…

Антон посмотрел на Миру со значением. Типа, а я что говорил?

– Были у меня сайентологи, – нервно выпалила госпожа Салихова. – Охранник, дурак, пропустил, не знала, как выгнать. Много говорили и книжку оставили. Больше я их не видела.