Исповедь обманутой жены

Здесь было очень тесно, очень по общепринятым меркам. Но так ей здесь было хорошо. Так хорошо, что, забравшись на диванчик, она могла часами сидеть, уставившись в ноутбук, или книгу читать, или просто слушать, как тикают часы.

В комнате разместился спальный гарнитур. Громоздкий и богатый. Она поначалу пыталась его продать, чтобы поменять на что-то более функциональное. Не вышло. Цены хорошей за спальню никто не давал. А дарить за просто так то, что ей тоже досталось недешево, не хотелось. Вот и занял этот набор дорогой и не очень нужной ей мебели все ее двадцать квадратов. Широченная кровать, целых четыре шкафа, резной туалетный столик, банкетка, пуф, еще пуф, два винтажных стула.

Зачем ей это все? Ей и кровать не с кем было делить, и шкафы были наполовину пустыми.

Алла повертела в руках бумажку с номером телефона, который нацарапал для нее услужливый Иван Митрофанович.

Лаврова… Лаврова…

Кто такая эта Лаврова? Позвонить, нет?

Позвонила.

– Вы спрашивали меня вчера, – пояснила Алла. – Говорили с моим соседом. Вас было трое.

– Да, да, извините меня за беспокойство, пожалуйста. Дело в том, что я покупала у вас комнату на проспекте.

– Не у меня. Вы купили ее у риелторской компании, – поправила Алла. – Они действовали на основании генеральной доверенности, выданной мной.

– Да, да, все так. – Девушка как будто смущалась. – Но вы жили там до меня. В той самой комнате.

– Да, жила, – ответила Алла нехотя после того, как Лаврова назвала ее прежний адрес. – И что?

– Я могу вас спросить, почему вы съехали?

– Что?

Язык чесался нахамить. Какое ей дело вообще, этой дотошной девице?! Купила комнату, обживайся.

– Простите меня бога ради! – заныла Лаврова в трубку. – Просто я столкнулась кое с чем. То есть кое с кем. И теперь не знаю, что делать. У меня возникли некоторые подозрения. То есть не у меня, у моих друзей. Они грамотные умные люди. И во всем этом они увидели некий подвох. И я… И я не знаю, что делать!

– Что делать с чем, уважаемая?

Алла расслабилась, наконец. Она все поняла прекрасно. И даже чуточку, совсем чуточку позлорадствовала. Пусть эта девица вкусит все радости от жилья, которое досталось ей почти даром. Пусть!

– С информацией, – призналась нехотя девушка.

– С чем, с чем?! – Алла снова, как давеча на лестничной клетке, почувствовала, что бледнеет. – С информацией?

– Да. Мне кое-что стало известно. Вернее, много всего. Какие-то несовпадения или, наоборот, совпадения. И я в растерянности. В полицию, может, сходить?

– А сходите! – подначила неожиданно Алла.

Сама она не решилась. Слишком много угроз слышала в свой адрес. От которых отмахивалась до поры до времени. И в которые поверила после двух устроенных ей несчастных случаев, когда чудом осталась в живых.

– Может быть, и схожу. Только мне надо, чтобы и вы со мной.

– Что? – Алла делано рассмеялась. – Девушка, вы меня простите, но вы в своем уме?

– Да. – Она даже не обиделась.

– Тогда почему вы предлагаете мне это?

– Потому что считаю вас одной из пострадавших от нечестной деятельности группы лиц, вступивших в преступный сговор с целью наживы, – протараторила она, как с листа читала. И добавила: – Все, выговорила. Думала, собьюсь.

– И в чем же я, по-вашему, пострадала? – разыграла усмешку Алла. – Тем, что съехала с центра в спальный район? Меня это устраивает.

– Это понятно. Но дело в другом. Понимаете… – Лаврова тяжело вздохнула. – У меня такое ощущение, что мы с вами стали жертвой какого-то комикса.

– Я не с вами. Я сама по себе. И я не жертва. У меня все хорошо.

Алла закатила глаза. Она уже пожалела, что позвонила.

– Вы купили комнату за сколько, простите? Можете не отвечать. Я знаю ее реальную стоимость. Ту, которую за нее заявляют риелторы. А продали за сколько?

– Вы же знаете. Вы же ее купили.

– Да, но комиссионный процент может быть не тем, который вам озвучили. – И Лаврова назвала сумму, от которой у Аллы сбилось дыхание. – Эта сумма значится в моем договоре. Мой бывший муж такую сумму заплатил за комнату, которую я у вас купила.

Ничего себе! Это было даже больше, чем заплатила Алла, покупая элитное жилье. И в три… В три раза больше того, что перечислили ей риелторы, продав ее жилье.

– Вы врете, – выдохнула она с чувством. – Это что, какой-то развод?

– Хватит вам дурочку валять, – обиделась Лаврова. – Какой развод, если я зову вас в полицию?

– Там-то мне что делать?

– Там надо сопоставить наши показания. Все уточнить, призвать к ответу мошенников.

– Так что они намошенничали? Продают квартиру дороже, чем объявляют владельцам? Это их право.

– Нет. Я не об этом. Я о том, что они специально подселяют к жильцам этого ужасного человека, который делает проживание жильцов невозможным, – плаксивым голосом проговорила Лаврова. – Он сводит всех нас с ума. Он доводит до невозможного состояния. Он провоцирует. И мы не выдерживаем, мы буквально сбегаем оттуда, отдав комнату за бесценок. Вот скажите мне, скажите, сколько вы там прожили? Год, два?

– Полгода, – отозвалась ворчливо Алла и заворочалась в удобных бархатных подушках. – Съехала оттуда полгода назад.