Исповедь кардера

Я приехал в «ИЛИ» на час раньше, чем планировал. Все свои дела успел решить, хотелось просто посидеть на летней площадке и, наслаждаясь видом Невского проспекта, подумать о предстоящем возвращении в мир кардинга. Всматриваясь в лица и пытаясь прочитать по ним эмоции, я внезапно увидел знакомое. Да-да, это тот самый человек из органов, и он, широко улыбаясь, направлялся в мою сторону.

— Привет, Изя, скучаешь?

— Не то чтобы очень, наоборот, отдыхаю и расслабляюсь.

— Это ты правильно делаешь, отдых — он всегда полезен, если в небольших количествах.

— А вы тут какими судьбами? — поинтересовался я.

— Если я сижу с тобой за одним столиком, значит, к тебе пришел.

— И? Чем могу быть полезен? — съязвил я.

— Насчет полезен ты верно заметил. Ты можешь быть сейчас очень полезен. Разговор наш помнишь?

— Ага. На память не жалуюсь.

— Ну вот прежде, чем ты вернешься в кардинг, мы с тобой продолжим наши размышления.

— А с чего вы взяли, что я решил вернуться? — спросил я, но в голове уже читался ответ.

— Ты явно нас недооцениваешь. Многие еще подумать не успевают, а мы уже ждем результатов их действий.

— И чего же вы ожидаете от меня?

— Ничего. Ничего особенного. Ты сможешь вернуться в кардинг, мы тебя трогать не будем…

— Откуда такая щедрость?

— …При одном условии. Ты за два месяца должен подобрать команду необычных людей.

— Ха-ха. Вам, видимо, бабки из бюджета не выделили, и вы решили кардингом подработать?

— Нет. С финансированием у нас полный порядок. Мы ищем особо одаренных людей, таких как ты.

— И чем же это я особо одарен? Способностью воровать деньги у американцев, не испытывая при этом угрызений совести?

— Нет. Все сложнее. Насколько легко ты усваиваешь информацию? Ты никогда не задумывался о том, как тебе все это далось?

— Ну, если учесть, что когда я все это постигал, я жрал сушеный горох и курил «Приму», то нет.

— Не в этом дело. Многие и так не могут. Тебе все дается очень легко. Ты никогда не замечал, как будто кто-то сам засовывает знания в твой мозг, будто решение многих вопросов приходит само собой и оно предопределено? Словно чья-то рука ведет тебя к цели, показывая правильный путь?

Тут он попал в самую точку. Я давно этому поражался. Тому, как легко мне дается знание. Я могу понятия не иметь о предмете, но со временем ко мне приходит познание не хуже, чем у доктора наук. Я все списывал на отличную школьную подготовку, но в какой-то момент понял, что школа тут ни при чем, там этому не учат. Казалось, знание мне кто-то специально засовывает в голову, иногда во сне, а иногда и наяву путем логических доводов. Я отлично понимал Менделеева, которому во сне приснилась его таблица.

Но самое необъяснимое в моей жизни — это дрожь, приятная дрожь. Ощущение, что сквозь тебя проходит поток энергии или кто-то невидимый прикасается к тебе. Что самое поразительное, я очень часто просыпался среди ночи. Сплю себе нормально и вдруг открываю глаза. Не от кошмаров, не от болей, просто открываю глаза, и все. Смотрю на часы, а на них ровно. Ровно два часа ночи, три или четыре — неважно. Важно — «ровно». Как будто кто-то специально меня разбудил для чего-то важного. И спустя несколько минут начинается дрожь. Приятная дрожь. Я пытался общаться с кем-то или чем-то невидимым, задавать вопросы, но в ответ была лишь все усиливающаяся дрожь.

— А еще дрожь? — он будто читал мои мысли.

— Какая дрожь?

— Твоя. Уверен, что ты чувствуешь ее.

— Что еще за дрожь? — решил сыграть в дурачка я.

— Не притворяйся, Изя. Я в этом плане такой же, как и ты. Открою тебе секрет, мы почти ровесники.

— Это я и так вижу.

— Да. Но мы с тобой одинаковы еще кое в чем. Мы с тобой своего рода единая структура, один тип людей.

— Типа мы славяне? — иронично произнес я.

— Типа мы дети новой СЕТИ, — ответил он и попал в точку.

Письмо тринадцатое

На этой фразе он встал и ушел, напоследок сказав, что очень скоро мы встретимся для более детальной беседы. Через пять минут пришел ты, вечно улыбающийся и радующийся жизни, может быть, именно за это я тебя и любил как друга, ты всегда нес позитив.

В тот день мы, как обычно, отлично отдохнули, но все время меня не покидала мысль о том разговоре. Дети новой Сети — многим это понятие покажется бредом, но я ясно понимал суть данного определения.

Однажды я приезжал в Москву по делам и встретил своего старого знакомого, Вову. Мы хорошо посидели в «Кофе Хауз», я, как обычно, нещадно пил ром с колой, Володя — чай. Разговор начался с обычного трепа, но постепенно, под влиянием выпитого, я рассказал ему, что меня гложет.

— Вова, я реально не понимаю. Вся эта дрожь, эмпирическое познание и так далее. Или я схожу с ума, или какая-то фигня творится.

— Это не фигня, — флегматично ответил Вова.

— В каком смысле? — опешил я.

— Я уже прошел этот этап.

— Да ладно, хватит гнать.

— Я не гоню, — ответил он и принялся рассказывать мне все то, что минутой позже хотел ему сказать я. Дослушав до конца, я не удержался от вопроса:

— И чего теперь мне ждать?

— Ничего, — улыбнулся Вова, — живи как жил. Они сами выйдут на тебя.

— Кто «они»?