Исповедь cоперницы

удалось вырваться из свинцовых объятий неба. В ту же минуту он увидел, как в голове и в конце колонны

взметнулся столб пламени. Паника охватила шоссе. Было видно, как из автомобилей выпрыгивали

солдаты и поднимали обращенные к небу руки. Горевшие машины и громадные воронки превратили

шоссе в тупик, выхода из которого не было. В этот момент появились штурмовики. Они шли на высоте

пятнадцати — двадцати метров, сметая все своим огнем.

То, о чем Дуглас знал только по лекциям и книгам, что было еще новинкой, которую пробовали лишь на

учениях и маневрах, теперь он проверял в бою.

Пройдут годы, и многие из тех, кто штурмовал тогда шоссе под Мадридом, вспомнят об этом, атакуя

вражеские колонны под Москвой и Ленинградом, Курском и Смоленском. Спасаясь от «черной смерти»

— знаменитых «Илов», будут бежать гитлеровцы. Но тогда в Испании не было «Илов», и все это было

впервые. [78]

...На шоссе творилось что-то невообразимое. Обезумевшие водители бежали с дороги. Машины

сваливались в кювет, а самолеты сбрасывали и сбрасывали бомбы, поливали дорогу пулеметным огнем.

Подошедшие испанские части и интеровцы закрепили успех летчиков. В этот день по всей цепи

республиканцев курили итальянские сигареты, которые вместе с другими трофеями были захвачены на

шоссе. Но в первую очередь их, конечно, послали в подарок летчикам. «Вот так окончатся все штучки

Муссолини — дымом», — шутили повсюду.

Но это было лишь начало. Авиация республиканцев не давала противнику ни минуты передышки. На

аэродромах Дуглас организовал настоящий конвейер. Не успевало сесть одно звено, в небо взмывало

другое, а в это время над головой легионеров висело уже третье.

Беспрерывно работала оружейная мастерская, на дверях которой висел плакат: «Принимается оружие

любых марок. Средства — в пользу Межрабпрома».

Здесь трудились и наши мастера и испанские рабочие. Механики приводили в порядок самолеты.

Настилались полосы из досок, жердей и соломы. И опять машины выруливали на старт.

На все уходили считанные минуты. И так по пять-шесть раз в день. Летчики не знали усталости. О ней

просто никто не думал.

Для хваленых асов из легиона «Кондор» и для хвастливых победителей безоружной Абиссинии погода

была неподходящей. Лишь когда проглянуло солнце, они решились взлететь. Но было уже поздно. Под

ударами подошедших интернациональных бригад, дивизий Листера и Модесто, танкистов Павлова

итальянский экспедиционный корпус начал отступать. [79]

Майор Джованни, командир одной из бандер дивизии «Божья воля», вышел из автомобиля, чтобы

выяснить, чем вызвана задержка колонны. Но на перекрестке у Альмадронеса разобраться что к чему

было невозможно. Отступавшие войска запрудили всю дорогу. Делать было нечего. Приходилось ждать.

Майор присел у обочины, вынул заветную тетрадь, в которой вел дневник, и записал:

«Все смешалось. Полнейший хаос. Слава богу, что такая погода, а то не знаю, что с нами было бы, если...»

Тетрадь в кожаном переплете так и осталась лежать у обочины. То, на что надеялся итальянский майор, не сбылось. Самолеты все-таки появились. Они зашли вначале с севера, где находилась голова колонны, а

затем на тылы отступающих обрушилась группа бомбардировщиков, за ними истребители проутюжили

всю колонну из конца в конец. В довершение всего над шоссе прошлись истребители прикрытия.

План атаки был выдержан безукоризненно. Продолжалась она всего минут двадцать. Следом за этим

разгромили эшелоны в Сигуэнсе бомбардировщики. Штурмовики и истребители вновь ударили по еще

не пришедшей в себя «Божьей воле». Поднявшаяся в воздух почти вся авиация итальянцев не в силах

была помешать этому. После двух-трех встреч с истребителями республиканцев «Фиаты» вообще

оставили поле боя. Победа была полной.

Вот что скрывалось за короткими строчками газетного сообщения, которое с волнением читали в те дни

во многих странах мира: «Разгром 2-й и 3-й дивизии итальянцев начался после того, как была введена в

действие правительственная авиация».

Весть о победе под Гвадалахарой всколыхнула [80] мир. Значит, против фашистов можно не только

выстоять, но их можно еще и побить!

Особенно сильное впечатление произвели на всех действия авиации. Их анализировали, оценивали, сравнивали, сопоставляли крупнейшие авиационные авторитеты мира. Ведь они опрокидывали многие

теоретические положения, заставляя по-новому взглянуть на роль и возможности авиации. И спустя

двадцать пять лет, несмотря на то что за это время успела начаться и закончиться вторая мировая война, французский генерал Пиоле пишет: «Участвовавшие в битве советские добровольческие авиагруппы

обеспечили неоспоримое господство в воздухе. Показали высокое мастерство, прекрасную

маневренность, энергичное руководство со стороны своего командования, хорошую выучку в части атак

с бреющего полета».

И далее французский генерал замечает: «...атаки под Гвадалахарой произвели сильное впечатление на

немецкий легион «Кондор». Командующий советскими авиационными частями замечательно

воспользовался обстановкой, правильно ее оценив, проявив дерзость чрезмерную».