Исповедь

И Бога нет со мной. Он отошел, распятый,
и грешные молитвы осудил.
Молиться перед Ним и благостно и свято
           я больше не могу. Я не имею сил.

А ночью перед Ним по прежнему лампада,
молитвенный немеркнущий цветок.
И только я молчу. Моих молитв не надо,
           в них сердца моего непросветленный сок.

В них слабая душа, лишенная покрова,
земная, жадная, последняя любовь…
А Он — Он на кресте. На нем венец терновый,
           и на руках запекшаяся кровь.

Он смотрит на меня и пристально и строго,
как прежде, — говорить не станет Он со мной,
но в тягостном пути как мне идти без Бога,
           одной, совсем одной.

Апрель-май 1922

РОМАНС («Тихо свет ложится лунный в сумраке долин…»)

           Тихо свет ложится лунный
в сумраке долин…
За решеткою чугунной
           пленный сарацин…

           Острый меч лежит у входа
и расколот щит…
Он томится там два года
           и всегда молчит.

           Черный шелк — его ресницы,
гордый взор поник…
Я в окно его темницы
           брошу пять гвоздик…

           И за ставнею узорной
вспыхнет в первый раз
пламень жгучий, пламень черный
           непокорных глаз…

           Говорят, — во всем Толедо
я прекрасней всех…
А над мавром злым победа
           разве это грех?

«Вот глаза мои снова закрыты…»

Вот глаза мои снова закрыты,
И душа моя снова пуста, —
Все я слышу жестокие чьи-то
Слова.

Багряные тучи заката,
Как парус большой корабля.
Она уплывает куда-то,
Она уплывает — Земля.

И тучи — как парус кровавый,
И ветер касается щек…
За вечной, за утренней славой
Туда — на Восток!

Каштанов душистые свечи,
И белой сирени кусты…
Для вечной, для радостной встречи
Земля облачилась в цветы.

Счастливой невесты убранство —
Деревья в весеннем цвету.
А путь в голубые пространства,
Туда, в высоту!

Сверкающий парус заката —
И мчится, ликуя, Земля…
Ты видишь — Архангел крылатый
Стоит на корме корабля.

7 мая 1922

СТИХОТВОРЕНИЯ 1922–1928 (Петроград) [57]

ПЕТЕРБУРГУ

Под травой уснула мостовая,
Над Невой разрушенный гранит…
Я вернулась, я пришла живая,
Только поздно, — город мой убит.

Надругались, очи ослепили,
Чтоб не видел солнца и небес,
И лежит, замученный в могиле…
Я молилась, чтобы он воскрес.

Чтобы все убитые воскресли.
Бог, Господь, Отец бесплотных сил,
Ты караешь грешников, но если б
Ты мой город мертвый воскресил.

Он тобою удостоен славы
От убийц кончину воспринять,
Но ужель его врагов лукавых
Не осилит ангельская рать?

И тогда на зареве заката
Увидала я на краткий миг,
Как на мост взошел с мечом поднятым
Михаил Архистратиг.

1922

«Так много лет душа была крылата…»