Исповедь

– Здесь ты прав, – настала очередь согласиться и Андрея, – И в этом, кстати церковь полезна. Надо прививать людям человечность и терпение.

– Именно. Вера в бога, это вера в хорошее. Слабым и больным помогают семьи и близкие, но, когда их помощь недостаточна, они ищут помощи извне. Благотворительность, государство, чаще всего это просто слова. И тогда люди идут в церковь. Развал православия в России уничтожил не только веру, но и институт брака, а стало быть, и сами устои семьи, – продолжал Сергей, – А с этим, пропало терпение и верность. Женщины, получив свободу, стали желать того, что сдерживалось в них веками, славы и удовольствия. Цифры разводов и абортов достигли 90 процентов, хотя в царской России они были не более 5!

– Ну вот, мы и опять пришли к обсуждению женщин, – усмехнулся Андрей, – Иначе и не могло быть. Все пути ведут в Рим.

– Да, и к чему мы пришли? Патриархат сменился матриархатом, защитник семьи теперь не бог и глава семьи, каждый теперь сам за себя, отсюда и вседозволенность, – Сергей говорил уже с горечью, – Грех лежит не в мужчине, как мне кажется, его природа ясна. Многое зависит от женщины, от ее добродетели. Не зря женщину раньше считали греховным сосудом.

– Но это нам решать, пить ли из этого сосуда, – вставил слово Андрей, – Нечестно все свалить на женщин.

– Еще Платон, задолго до Шопенгауэра и Фрейда, в своем трактате про идеальное общество видел причину вражды мужчин в женщинах, – заметил Сергей, – Только не подумай, я не женоненавистник. Так вот, у Платона все мужчины делились на искусных ремесленников, отважных воинов, и честнейших правителей. И все то они могли поделить и разделить, и доходы, и права, и обязанности. Не могли поделить они только женщин. Особенно красивых и здоровых. Вот тебе и вечная Троянская война. Женщины стали трофеями, своего рода символом твоего могущества и звания альфа самца.

– В природе тоже есть свои альфы, – возразил Андрей, -. Не секрет, что только сильные особи продолжают свой род. У многих животных только 2 процента имеют доступ к самкам, слабые попросту вырождаются.

– Однако, не думаю, что все мужчины стремились стать альфой. Многие ценили духовность как альтернативный путь насилию, на то мы и люди. Это и были первые христиане, – ответил Сергей.

– Но не были ли они тоже исключительными людьми, так ли бескорыстны были их усилия, ведь в конце концов они создали новую касту священников, и церковь стала богаче царей, – заметил Андрей, – Так или иначе, сейчас уже нет того религиозного фундамента, той опоры, где мужчина и женщина были бы связаны навеки и напуганы страшным судом.

– Верно, раньше ведь как считалось, иметь мужа, это как ходить в церковь. Или ты веришь в него, или нет. А нет веры, так зачем и ходить в церковь.

– Нет и былого партнерства в хозяйстве, – поддержал его Андрей, допивая пиво, – Наоборот, сегодня считается, что работать надо подальше друг от друга, чтобы было время соскучиться. А как может надоесть любимая женщина?

– Изменилась и дружба, – кивнул Сергей, – «Будь собой, делай что хочешь», вот лозунги современного жизни. Они, конечно, ведут к успеху и славе, но это пока есть силы бежать. Стоит же остановиться или оступиться, и становится не по себе. Это как раз про тебя, Андрей.

Ребята уже застоялись в пивной и решили прогуляться. По чистым, убранным улицам и бульварам Ярославля гуляла молодежь и туристы. Кругом пестрели вывесками кафе и сувенирные лавки. Солнце садилось за горизонт, но пекло еще жарко, августовская духота никак не спадала. Андрей и Сергей беспечно глазели по сторонам, отпускали добрые шутки прохожим и любовались городом. Не так давно Ярославль встретил свое тысячелетие и был по праву одним из старейших городов на Волге. Радовало их и то, что дороги были отремонтированы и газоны приведены в праздничный вид.

– Колоссальная разница с тем, что мы видели в Угличе и Рыбинске, – заметил Андрей, – Когда же и до них дойдут руки?

– Всему свое время, – ответил Сергей, – и Москва не сразу строилась. При Хрущеве люди жили в гнилых домах даже в столице. Коммуналки, холод, грязь и светлое будущее.

– Ты это народу расскажи, они-то устали ждать.

– Раньше просто люди не знали, как живут за границей. Вот и помалкивали. Но сейчас времена другие, народ все видит, но почему-то молчит.

– Против власти как против течения плыть, мало кто захочет, – подытожил Андрей.

До встречи с Анной оставалось все меньше времени, и пока они шли, Андрей занервничал. Он вспомнил своих былых женщин, первые счастливые дни встреч и дальнейшие ссоры, разногласия и разрывы. «Неужели любые отношения обречены заранее, как сохранить их в достоинстве?» – задался он вопросом, о чем и спросил Сергея.