Испорченный

Обогнув белую балюстраду, я побежала на второй этаж и повернула налево. Звук моих шагов затих, как только я ступила на устилавший паркетный пол кремово-голубой ковер.

Медленно открыв дверь, я осторожно прокралась в мамину комнату. Здесь было темно, горел только свет в ванной, который она всегда оставляла включенным. Мамино лицо было повернуто к окну, и я подошла поближе. Ее светлые волосы рассыпались по подушке, протянув руку, я убрала несколько прядей с ее лица.

Мерные движения груди свидетельствовали о том, что она спала. Я посмотрела на прикроватную тумбочку: полдюжины пузырьков с таблетками. Что мама приняла на сей раз и сколько? Переведя взгляд обратно на нее, я нахмурилась.

Доктора, реабилитация на дому, терапия… Со дня папиной смерти прошло уже несколько лет, но ни один метод не принес результата. Моя мать методично убивала себя, утопая в горе и депрессии.

К счастью, Кристы всегда были рядом. Именно поэтому мне отвели собственную комнату в их доме. Мистер Крист был моим опекуном со стороны моего отца; ему предстояло управлять всем до тех пор, пока я не окончу колледж, а миссис Крист взяла на себя роль второй матери для меня.

Я испытывала бесконечную благодарность за их поддержку и заботу в течение столь долгого времени, однако сейчас… была готова освободить их от этого. Я была готова к тому, чтобы люди перестали обо мне заботиться.

Я вышла из спальни, тихо закрыла за собой дверь и направилась в свою комнату двумя дверями дальше по коридору.

Едва переступив порог, сразу же посмотрела на свечу у себя на подоконнике и с замирающим сердцем огляделась по сторонам. Никого.

Ее зажгла мама? Наверное так. Наша домработница сегодня взяла выходной, поэтому сюда больше никто не мог зайти.

Прищурившись, я осторожно приблизилась к окну. Затем мой взгляд упал на узкий деревянный ящик, лежавший на маленьком круглом столике возле свечи.

В душе зародилось смутное беспокойство. Тревор оставил мне подарок?

Хотя, полагаю, это могли сделать мама или миссис Крист.

Я сняла крышку, отложила ее в сторону, и среди волокон рафии блеснул грифельно-серый металл, украшенный искусным орнаментом.

Мои глаза округлились. Догадавшись, что там найду, я мгновенно запустила руку в ящик. Пальцы сжались вокруг рукоятки. Доставая тяжелый кинжал из дамасской стали, я улыбнулась и покачала головой, все еще не веря тому, что видела.

– Ого.

Кинжал был с черной рукояткой и бронзовой гардой. Крепче сжав его в руке, я подняла лезвие, чтобы рассмотреть плавные линии и замысловатую резьбу.

Черт, откуда он взялся?

Я любила кинжалы и мечи с тех пор, как в восьмилетнем возрасте занялась фехтованием. Мой отец всегда твердил, что шесть аристократических искусств не только бессмертны, но и полезны. Шахматы научат меня стратегии, фехтование познакомит с человеческой природой и научит самозащите, а танцы помогут познать свое собственное тело. Все эти навыки были необходимы всесторонне развитому человеку.

Все еще сжимая рукоятку, я вспомнила первый раз, когда папа вложил мне в руки фехтовальную рапиру. Ничего красивее я в жизни не видела. Я провела пальцем по шраму на шее, внезапно снова почувствовав себя ближе к отцу.

Кто оставил этот кинжал?

Снова заглянув в ящик, я достала оттуда небольшой лист бумаги, содержавший всего одну строчку, написанную черными чернилами.

Бойся гнева терпеливого человека.

– Что? – пробормотала я, нахмурившись и ничего не понимая.

Что это значит?

И тут, подняв глаза, я охнула, выронив из рук и кинжал, и записку.

Я перестала дышать. Сердце пыталось вырваться из груди.

Перед моим домом плечом к плечу стояли трое мужчин и смотрели на меня.

– Какого черта? – прошептала я тихо, пытаясь понять, что происходит.

Это какая-то шутка?

Мужчины стояли совершенно неподвижно. У меня мороз по коже пробежал от их пристальных взглядов.

Что они там делают?

Все трое были в джинсах и черных армейских сапогах. Всматриваясь в темную пустоту их глаз, я стиснула зубы, стараясь сдержать колотившую меня дрожь.

Маски. Черные толстовки и маски.

Я покачала головой. Нет. Быть не может, что это они. Это какая-то шутка.

Самый высокий стоял слева – правая сторона его серой, словно металлической, маски была изуродована следами от когтей.

Тот, что посередине, смотрел на меня из-за черно-белой маски с красной полосой, вертикально пересекавшей левую сторону лица, также истерзанного и деформированного.

А черная маска мужчины, стоявшего справа, практически сливалась с его толстовкой, так, что даже расположение глаз было не определить. Именно из-за него у меня в груди все содрогнулось.

Попятившись назад, подальше от окна, я попыталась перевести дух, после чего бросилась к стационарному телефону. Нажав «единицу», стала ждать ответа из офиса службы безопасности, расположенного в нескольких минутах езды от нашего дома.

– Миссис Фэйн? – послышался в трубке мужской голос.

– Мистер Фергюсон? – выдохнула я, снова подкравшись к окнам. – Это Рика. Не могли бы вы прислать машину к…

Я умолкла, заметив, что подъездная дорожка уже опустела. Они ушли.

Что за…