Исполняющий Желания

Ари повернулась к тюку с сеном. Пришло время поразить что-нибудь, кроме пола. Говорите, все дело в подкрутке? Кистью надо работать?.. Ари медленно подняла вверх вытянутую правую руку, прошелестев рукавом платья по одежде Себастиана, и он тут же отступил, чтобы лучше видеть новый бросок.

Глубоко вдохнув, девушка сосредоточенно взглянула на мишень и мысленно напомнила себе, как бросать железный диск. Взять сюрикен покрепче за один из лучей большим и указательным пальцами. Шагнуть левой ногой вперед. Отвести кисть еще немного назад, руку выпрямить и в последний момент добавить движение кистью. Или сначала вперед кисть, а потом всю руку?

Ари мгновение помедлила, позволив руке опуститься чуть ниже плеча, затем резким движением кисти отправила звездочку в полет. Сюрикен понесся вправо и задел бок Себастиана. Оружейник только охнул; на его тунике выступила кровь.

– Ой! Как же так? – Ари кинулась на помощь. – Ты жив? Я тебя не убила? Говори же!

– Я жив. Вы меня не убили. – Он поднял одежду, открыв длинную глубокую рану.

– Прости! Прости! Я не хотела! – Ари бессмысленно размахивала руками, глядя, как Себастиан спокойно прячет кровоточащий порез под туникой.

– Ничего страшного, кость не задета, – ответил оружейник. – Бывало хуже.

Она подошла ближе, пытаясь приблизительно оценить, сколько вытекло крови.

– Зато не в глаз, – заметил Себастиан, чуть приподняв уголки губ.

Он что, серьезно?

– Смеешься? Я тебе чуть живот не проткнула! Чуть в сердце не попала! – Глаза Ари расширились от ужаса при мысли о том, что могло произойти.

– Ничего страшного. Царапина. – С туники закапала кровь. Себастиан медленно потянул одежду через голову.

– Я принесу бинты и лекарства. Где у тебя все?

– В сундучке, возле лестницы на верхний ярус.

Себастиан, наконец, снял тунику, и Ари уставилась на выпуклые мышцы его живота. На грубый шрам, пересекавший поперек широкую грудь. И на великолепные мышцы плеч, которые завораживающе перекатывались, пока оружейник сворачивал одежду в тугой жгут и прижимал его к ране.

Надо сосредоточиться. И лучше бы на чем-то другом. Ари повернулась, чтобы бежать за бинтами, но Себастиан вдруг швырнул заляпанную кровью тунику к краю манежа, и девушка застыла на месте. Спину Себастиана избороздили шрамы: некоторые со временем побелели, другие – от недавних ран, нанесенных не более года назад, – алели вспухшими полосами.

Когда он сказал, что у него нет друзей, у Ари заныло в груди. Теперь эта боль разгорелась жарким пламенем, от которого запылало сердце, а на глазах выступили слезы.

Они ровесники. Некоторые шрамы на его спине остались от ран, нанесенных лет десять назад. Хотела бы она повстречать человека, так жестоко истязавшего ребенка… привязать бы этого героя к тюку сена и бросать в него звездочку, пока не попадешь точно в цель.

– Вы принесли бинты? – Себастиан обернулся и увидел, как она уставилась на него – вот ужас-то! – с открытым ртом. Он замер, его лицо застыло безжизненной маской. На глаза будто опустили забрало рыцарского шлема. Понятно – спрятался от жалости Ари.

Придется говорить о чем-то другом – все равно о чем, – лишь бы скрыть боль, которая пронзала сердце при каждом взгляде на юношу.

Она судорожно втянула в себя воздух, надеясь, что придет вдохновение, и выпалила первое, что пришло в голову:

– Ты, наверное, часто тяжести поднимаешь, да? Таскаешь тюки с соломой? Или мечи? По десять тяжелых мечей сразу? Не знаю, как еще можно накачать такие мышцы. Конечно, я не смотрю на твои мышцы… то есть смотрю, но только потому что… не опилки же разглядывать, вот и… – О, небеса и звезды! Ну что за чушь она несет?! – Я прямо сейчас пойду за бинтами и лекарствами. И считай, что этого разговора не было!

Ари поспешно принесла бинты и мази, молясь по дороге, чтобы у нее с языка не сорвались еще какие-нибудь глупости о мышцах и поднимании тяжестей. Когда она вернулась, взгляд Себастиана потеплел. Теперь оружейник смотрел на нее так, будто разгадывал ребус. Ари перевела взгляд на рану, и юноша снова застыл в напряжении.

Не дотронувшись до раны, повязку не наложишь. Однако Себастиана ее прикосновения совсем не обрадуют, скорее наоборот. Она и так располосовала ему бок сюрикеном, не хватало мучить его опять. Он ведь ничего не скажет, будет молча терпеть, чтобы не обидеть принцессу. Слуги с правителями не спорят.

– Вот что, – произнесла она, останавливаясь рядом с оружейником. – Я бы перевязала тебя, потому что мне нетрудно дотянуться до твоей раны и потому что мне очень стыдно, что я в тебя попала. Мы ведь с тобой друзья?

– Вы так говорите. – Его голос чуть-чуть потеплел.

Уже что-то. Маленькая победа.

– А друзья не говорят друг другу, что делать или не делать и не ожидают послушного выполнения приказов, – закончила Ари.

– И поэтому оружейники не дружат с принцессами, – мягко ответил Себастиан.