Исполнение приговора

Снова одобрительно кивнув, подполковник Молчанов повесил лампу на загнутый крючком ржавый гвоздь, несомненно, вбитый в потолочную балку именно с этой целью, отставил лавку к противоположной стене и вогнал в щель вороненое, с зазубренной спинкой лезвие спецназовского ножа. Действуя им, как рычагом, он по одной приподнял и отложил в сторону ничем, кроме собственного веса, не прикрепленные к лагам доски.

В открывшемся прямоугольном отверстии тускло блеснула слегка тронутая ржавчиной, похожая на рукоятку штопора железная ручка. Подполковник опять кивнул: да, все верно. Связка ключей, снятая с тела Бурсакова (с трупа Струпа, подумал он с усмешкой), навела его на абсолютно правильные мысли. Ключ от входной двери был современный – латунный, с двумя затейливо и сложно обработанными бородками. Зато два других – тоже двухлопастные, массивные, из почерневшего от времени олова – вызывали из глубин памяти образ архаичного несгораемого шкафа, какие до сих пор можно встретить в присутственных местах – бухгалтериях, служебных кабинетах милицейских оперуполномоченных и тому подобных, отмеченных неизбывной бюджетной нищетой казенных дырах.

Именно такой шкаф – невысокий, напольный, а его уменьшенная до размеров небольшого стального куба модификация – лежал дверцей кверху под полом бани на затерявшемся в чаще радиоактивного леса вымершем хуторе. Он был выкрашен бледно-серой, местами облупившейся до голого железа масляной краской и имел длинный инвентарный номер, который какой-то болван догадался от руки намалевать не на задней или боковой, как водится, а прямо на передней стенке. Судя по этому номеру, Струп нарыл данную консервную банку где-то здесь, в зоне, так что она почти наверняка фонила – вопрос лишь в том, насколько сильно.

Снова вооружившись связкой ключей, подполковник отпер оба замка, повернул ручку и поднял тяжелую крышку.

– Ну-с, посмотрим, что ты тут накопал, – вполголоса обратился он к покойному хозяину тайника.

Накопано было немало. В сейфе как попало, вперемешку лежали фотографии и документы, которые Бурсаков зачем-то – не иначе, как для верности, – потрудился распечатать, кассеты от старого пленочного диктофона, клочки бумаги с какими-то нарисованными от руки схемами… Перелопачивать эту кучу, вникая в каждую бумажку, у подполковника не было ни времени, ни желания. Вряд ли среди этого барахла могло находиться что-то по-настоящему ценное – откуда? Струп функционировал на уровне, до которого действительно важная информация просто не могла просочиться. Он был охотником на мелкую дичь, коллекционером и трудолюбивым биографом местных уродов, и не более того. Но где-то тут, на записанных исподтишка кассетах и отщелканных из засады фотографиях, могла обнаружиться тоненькая ниточка, слабый намек, способный навести умных людей на правильные мысли.

Кроме того, майор хорошо, добросовестно потрудился и заслуживал того, чтобы подполковник Молчанов отнесся с уважением – если не к нему самому, то хотя бы к проделанной им работе.

Десятилитровый алюминиевый бидон с керосином обнаружился в предбаннике и оказался почти полным. Подполковник старательно оросил пахучей жидкостью стены и пол, уделив особое внимание открытой дверце сейфа. Отбросив опустевший бидон, он вышел из бани и, стоя на пороге, бросил в воняющую керосином темноту предбанника горящую лампу. Стекло разбилось с негромким треском, огонь мигнул и погас, но тут же вспыхнул снова, окреп и начал стремительно разбегаться во все стороны радостно танцующими, коптящими рыжими ручейками. Дверной проем озарился пляшущим оранжевым светом, изо всех щелей повалил серый дым. Звякнуло лопнувшее стекло, и из узкого оконного проема выбился, лизнув край крыши, длинный язык пламени.

Дождь продолжал хлестать, барабаня по капюшону дождевика, но это не имело значения: настоящий пожар ему было не потушить. А если бы это чудо все-таки случилось, спасти обильно политое керосином содержимое сейфа оно все равно не могло.

Повернувшись к обреченной бане спиной, подполковник Молчанов направился к машине. В салоне «БМВ» продолжала играть музыка. Мендельсона сменил Бах, и, под мрачноватые органные аккорды устраиваясь на водительском месте, подполковник подумал, что сочинение старины Иоганна служит отличным звуковым сопровождением к набирающему силу пожару.

Глава 9

Андрей Константинович Тульчин сидел на садовой скамейке и, покуривая, наблюдал за компанией ворон, устроивших на газоне склоку из-за хлебной корки. Одна из птиц – та самая, которая отыскала и извлекла вожделенный огрызок хот-дога из мусорной урны, – прикрывая его хвостом и растопыренными крыльями, припав к земле и угрожающе вытягивая шею, с хриплым, откровенно ругательным карканьем держала круговую оборону, на корню пресекая предпринимаемые со всех сторон попытки умыкнуть добычу. Она вертелась по кругу, как юла, отражая стремительные наскоки товарок, и при этом ставший яблоком раздора кусочек белой булки каким-то непостижимым образом все время оставался под прикрытием ее растопыренного хвоста.