Искусство действия

Через жизнь большинства людей проходит определенная нить. У кого-то она тянется из детства, у кого-то – вплетается в ткань жизни на более поздних ее этапах. Иногда нить рвется, а затем появляется снова. Иногда она непрерывна. Бывает, что переплетаются несколько нитей. Эта книга – результат именно такого сплетения разрозненных нитей в моей жизни.

В детстве я увлекался военной историей. Сначала играл с солдатиками и собирал модели танков и самолетов. В подростковом возрасте заинтересовался тем, как ими управлять, и погрузился в военные игры. А затем на смену машинкам и солдатикам пришли стратегия и тактика.

Взрослая жизнь предъявила ко мне более серьезные требования, а необходимость сдавать экзамены отодвинула модели и военные игры на второй план. В Оксфорде я изучал современные языки и написал докторскую диссертацию о немецком философе Гегеле. Я осознавал, насколько мало в Англии людей, действительно разбирающихся в немецкой интеллектуальной и культурной истории. Германию по-прежнему воспринимали как старого врага. Но ведь в прошлом, еще до XX столетия, Германия была другом Англии. Для меня она стала своего рода интеллектуальным отечеством.

Когда потребность в получении образования уступила место необходимости зарабатывать на жизнь, я решил работать в The Boston Consulting Group (BCG). Я выбрал эту компанию, поскольку мне казалось, что это хороший способ узнать о бизнесе и о том, как работает экономика на самом деле. Меня привлекло, что компания BCG предоставляла консультации по вопросам стратегии. Армия – это не единственная организация, которой необходима стратегия. Работа бизнес-консультанта позволяла мне больше узнать о таком интересном деле, как стратегия.

Я проработал в BCG почти 20 лет и несколько из них провел в Германии. У меня были клиенты в большинстве секторов экономики, поэтому мне удалось выявить закономерности успехов и неудач, присутствующие во всех сферах бизнеса. Меня все больше интересовало, как работают организации, поэтому я стал одним из первых членов группы Organization Practice Group, сформированной в BCG.

Я понял, что стратегия носила сугубо практичный характер и основывалась на анализе и расчетах. Организация же представляла собой некую «чувствительную», мягкую сущность, выраженную в категориях человеческого поведения и оценочных суждений. Однако мне не давала покоя мысль, что поистине жесткие люди в вооруженных силах весьма серьезно относились к этой мягкой сущности. Казалось, что военные видели залог успеха в объединении жестких расчетов и мягких мотивационных факторов. Военные много говорили о лидерстве, так же как и руководители в бизнесе. Я захотел глубже изучить этот вопрос.

В 1996 году, в период перевода из мюнхенского офиса в офис BCG в Лондоне, я взял небольшой отпуск, чтобы написать книгу о битве за Британию – сражении, которое давно будоражило мое воображение. К сожалению, я успел написать лишь половину рукописи. В 1999 году я ушел из BCG и использовал свободное время, чтобы закончить книгу. Я нашел издателя и закончил рукопись к 60-й годовщине битвы, которая отмечалась в 2000 году. Книга The Most Dangerous Enemy («Самый опасный враг») вышла в сентябре. В ходе работы над книгой я вернулся в свое интеллектуальное отечество, на протяжении недели я просматривал немецкие архивы, что помогло мне выработать новое видение. Я вновь подхватил старую нить.

Издатели поручили мне написать книгу о войне в пустыне 1940–1942 годов, и в 2002 году вышел в свет Alamein («Эль-Аламейн»). Мой подход к военной истории показался издателям интересным: теперь, когда навыки консультанта стали моей второй натурой, я начал рассматривать сражения не как противостояние между нациями (именно так обычно изображают битву за Британию) и не как столкновение между отдельными командующими (так подают битву при Эль-Аламейне), а как противостояние между организациями. Мне казалось, что анализ событий с этой точки зрения может дать более подходящее объяснение происходящего. Судя по всему, многие читатели думали так же.

С другой стороны, я чувствовал, что можно почерпнуть что-то ценное и в противоположном направлении: привнести уроки истории в бизнес. Я пришел к убеждению, что создание великой организации и разработка сильной стратегии – это искусство, а не наука. В науке знания накапливаются и опираются на прошлое. Имеет место прогресс. В настоящее время объем накопленных научных знаний больше, чем в прошлом. В искусстве, напротив, с течением времени происходят подъемы и спады. Прогресса нет. Современные художники не лучше Леонардо или Микеланджело.